Вернуться в сказку - [87]
Через минуту в кабинет ворвался Фейн, местный ураган и заодно блудный философ. Сказать, что все члены организации недолюбливали это чудо в перьях — не сказать ничего.
— Что нужно тебе, о презреннейший из всех обитателей здешней обители? — прошипел недовольно Вэлэриу, которого этот несносный мальчишка чуть не сбил с ног.
После того, как древняя магия исчезла, люди перестали ценить себя и других…
Парень на секунду остановился и, о надо же, в мгновенье погрустнел. Но уже через секунду выпалил, что Вэлэриу надоедает всем куда больше, чем сам Фейн, а значит, ещё неясно, кто из них «презреннейший обитатель» этой организации. Герцог от гнева побледнел и заорал, что не собирается терпеть подобного хамства со стороны самого обычного простолюдина, не знающего этикета. Георгу же хотелось расхохотаться. Ну и ну! Всё-таки, что ни говори, когда эти два человека — ну, или правильнее сказать, существа — сталкивались, он испытывал истинное наслаждение от созерцания их ссор.
Но если не выпроводить этих двоих сейчас — придётся собирать кабинет, а вместе с ним и весь подземный комплекс, выстроить который стоило столько денег и столько нервов, что Хоффман точно не переживёт повторения. Да и голова снова начинала болеть. Не хотелось бы, чтобы кто-то увидел его в состоянии, близком к полуобмороку.
После исчезновения древней магии люди стали слабее!
Георг Хоффман задумался. Пожалуй, следовало попросить кого-нибудь из подчинённых принести ему таблетки, которые когда-то прописал врач. И да, стоило, наконец, начать их принимать. Из размышлений мужчину выбил шум начинающейся перебранки, точнее даже не начинающейся, а набиравшей обороты, что было уже не так хорошо…
— Что же… Может быть, вы, господин Грацеда, и вы, мистер Катч, будете добры ко мне и к моим ушам и, наконец, покинете мой кабинет? — спросил Хоффман.
Виски снова начинали будто трещать, разве что перед глазами ещё не плыли круги. Но считать это хорошим знаком было бы верхом легкомыслия. Георг Хоффман понимал, что если он сейчас не выпроводит этих двоих из комнаты, то либо уляжется на диване, либо грохнется в обморок. Ни то, ни то делать не хотелось.
Нынешний мир — лишь тень величия, созданного магами, что могли повелевать собою и сидевшей внутри стихией!
И почему только этот проклятый Грацеда зашёл в кабинет?!
Герцог с гневом посмотрел на графа, но говорить ничего не стал. Мужчина вышел из кабинета так же быстро и внезапно, как и вошёл туда, гордо подняв подбородок и даже не посмотрев на остальных. Фейн же не обиделся. Наоборот, он, кажется, был благодарен Георгу, решившему просто избавиться от навязчивой компании.
— Уйдите, Катч! Сколько раз я должен повторять?! — раздражённо крикнул граф, и парень моментально сделал это.
Люди перестали бояться магии, бояться магов… Они стали ещё глупее…
Вероятно, Фейн был удивлён и напуган такой резкой переменой в настроении начальника, но объяснять что-то или ждать сейчас Хоффман не мог. Голова болела с такой силой, что он уже сам не верил, что сможет пережить новый приступ.
Сейчас главное — просто запереть дверь и лечь на диван… Успокоиться… Отдохнуть… Перестать волноваться из-за всякой ерунды… В конце концов, не один такой приступ ему уже удавалось пережить. Подумаешь, вселившаяся в тело ребёнка древняя магия! Подумаешь! Могло быть гораздо хуже!
Георг Хоффман тяжело вздыхает. Всё началось тогда… Тогда, когда он ребёнком забрёл на развалины старого замка… Зачем он пошёл туда? Пятилетний глупый мальчишка, зачем он пошёл туда? Можно было пройти мимо… Нет, ему что-то нужно было на тех развалинах…
Глупый ребёнок… Всего лишь средство… Всего лишь игрушка…
— Глупый мальчишка! — почти кричит Георг, кидая в стену дорогую вазу, стоявшую на тумбочке.
Ваза разбивается. Её осколки, алые, будто капли крови, падают на пол. Хоффман смотрит, не отрываясь. Головная боль не отступает, но как бы отвлекается на это увлекательное зрелище. Осколки лежат на полу. Блестят. Если бы в кабинет попадал хоть один солнечный луч, граф бы сказал, что от солнца. Но солнца нет. Керосиновая лампа светит тускло. Другого освещения тут нет. Георг сам попросил, чтобы его не было. Осколки мерцают, один из бликов особенно яркий, и Хоффмана снова поглощает эта боль. Он уже почти не видит ничего вокруг себя. Он уже не хочет видеть. Как тогда, когда боль в первый раз захлестнула его.
Древняя магия не любит света. Древняя магия — это тьма.
Хоффман встаёт. Встаёт потому, что больше терпеть нельзя. И находиться одному тоже нельзя. Он видел, что стало с его сестрой, с его несчастной сестрой, когда та осталась надолго одна, почувствовав боль. Он помнит бледное истощённое тело Мари и не хочет повторять её судьбу. Он подходит к двери и отпирает её.
Идти к Юте не следует. Он же не хочет случайно перекинуть на девочку часть того проклятия, что сидело теперь внутри него. Надо попросить её быть осторожнее с этой… Розой… Надо попросить её вообще быть осторожнее… Это никогда не помешает, а он, Георг Хоффман, будет спокоен за неё.
Георг идёт по коридору, но не встречает никого. Все будто бы вымерли здесь. Впрочем, Хоффман уверен, что будь это так, он был бы первым среди погибших. Но он жив. Значит, должны быть живы и остальные.
«Если выиграю я, ты будешь моей моделью…» График Фестиваля изменился, управляющий комитет постановил провести два раунда в один день. Икки победил в первом бою, но дорогой ценой: он использовал Итто Расэцу и остался без единственного козыря. А ведь следующий противник — Сара Бладлили, художник, способный создавать его копии. К тому же, Сара упорно преследует Икки и требует, чтобы он позировал ей обнажённым. Её никак нельзя недооценивать! Необычный поединок мечника и художника начался, и… случилось ужасное! «Пурпурная карикатура — Двукрылая Эдельвейс».
Новогодний спец-выпуск в виде короткого рассказа о праздничных похождениях героев романа «Наёмная рота „Светлые головы“». Действие происходит между финалом «Наёмной роты» и началом следующей книги цикла.
Что делать, если ты очнулся после жестокого боя и понимаешь, что не помнишь о себе абсолютно ничего? А что делать, если в скором времени выясняется, что на тебя идёт охота, и одни желают тебе смерти, а другие хотят использовать тебя в своих интересах? И тогда единственным выходом становится прийти на поклон к тому, кого ты уже счёл злейшим врагом, а единственным способом уцелеть и разобраться, что происходит, оказывается добровольное рабство. Быстро крутится колесо судьбы, разрушительная война с магами подошла к концу, и вот среди победителей начинаются раздоры и интриги, а те, кто ждали в тени, выходят на свет, чтобы воспользоваться плодами чужой победы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Мир постоянно содрогался во множестве войн. Не имело значения, каким именно был повод: будь то нерешенный спор или же давно поглотившая разум злоба и месть, деление плодородных и богатых территорий или же многовековой конфликт между парой крупнейших государств. Даже боги и древние расы, что некогда населяли мир до людей, погрязли в пучинах сражения… Войны были всегда, сколько помнил себя мир со своего сотворения… Тогда сможет ли он преодолеть этот нерушимый и давно установленный закон? Обладая невероятной силой и волей, но не имея желания проливать чужую кровь… Обладая возможностью взять в свои руки пол мира, но не имея желания править… Сможет ли он, что не жаждет ни огромной власти, ни чарующей славы, ни несметных богатств, уйти от упрямой судьбы, что следует за ним по пятам?
Юрос и Антиопия разделены непроходимыми морями. Но раз в двенадцать лет, во время Лунного Прилива, вода опускается и открывается мост Левиафана, соединяющий восток с западом на короткие два года. Этого времени хватит, чтобы боевые маги Юроса навсегда поработили мир Антиопии. Но в этом плане появляются непредвиденные обстоятельства – трое эмигрантов из Антиопии, оказавшиеся в самом сердце Юроса. Они – единственное спасение для своего края и гибель для захватчиков. Грядет новый священный поход. Император Юроса собирает все силы, ненависть и подлость в армии боевых магов.