Вернуться в сказку - [378]

У Марии Фаррел совсем другое лицо. Она почти ребёнок. Нос у неё крупнее, чем у Алесии, а губы тоньше. И вечно искусаны. И взгляд — не испуганно-виноватый, замаскированный под блестящую улыбку, а гордо-обвиняющий, лишь подчёркнутый плотно сомкнутыми губами.

— Ты не боишься? — спрашивает он, любуясь этими прелестными чертами лица девушки. — Не боишься меня?

Взгляда девчонка не отводит. Не отстраняется, когда он осторожно касается её подбородка своими пальцами. Только смотрит — с вызовом, с азартом, с какой-то не поддающейся радостью. Он почти очарован ею. Почти — он же демон… А она обычная девчонка — бывшая принцесса Орандора Мария Фаррел. Девушка, за голову которой, скоро будет назначена такая цена, что ей обязательно понадобится кто-то вроде Райана. Смелая. Неглупая. Захлёстнутая азартом. Как раз та, кого демон так давно искал. Всё было не то… Но она — она подходила прекрасно для той роли, которую Райан подготовил для неё. Она была превосходна… Одинокая, но влюблённая в это своё одиночество. Безразличная, но притягивающая к себе людей. Не слишком сильно выделяющаяся из толпы, но настолько иная… Она была замечательно! Будь Райан человеком — он влюбился бы в неё! Хотя… Будь он человеком — она бы вызывала в его душе суеверный ужас. Он бы бежал от неё, словно от огня, как только бы понял, кто именно перед ним. Она была пламенем… Не тем, что греет и даёт жизнь. Не тем, каким была Сара. Её огонь нёс смерть всякому, кто осмеливался к нему прикоснуться. Райану нужна была именно эта девушка… Он видел в её душе сейчас такое, что… Миры бы вспыхнули в том самом пламени, которым когда-то загорелась душа Драхомира. И миры сгорели бы в этом огне так же, как сгорела когда-то душа Грешника.

Всё зависело лишь от самой девчонки. Только от её одного слова…

Райан в душе потирал руки от предвкушения. Игра уже давно началась. Так стоило начать играть в неё! Стоило бросить всё, над чем он так старался работать — отдать себя в волю эмоциям, спонтанности действий, стихийности происходящего. Стоило начать играть — снова стать первым звеном цепи взлётов, падений, слёз, криков, ненависти. Стоило захлёбываться слезами и криком, осознавать своё бессилие перед той надвигающейся катастрофой, перед тем огромным пожаром… Райан так жаждал этого…

Он всю свою жизнь прожил только ради этого пожара…

Всё, что он совершил за долгое время своего существования — всё было только ради этого грандиозного зрелища, к которому так готовился Сонм Проклятых или, как его ещё называли, Сонм Отречённых. Их было четырнадцать — девять людей по числу смертных грехов, четверо демонов и одно существо, одно из тех, благодаря которым появились миры, существо, наделённое высшей властью — перекраивать души людей и демонов. Райан тоже был там… Пожалуй, он единственный, кому тогда удалось избежать наказания и сбежать… Единственный из Сонма Проклятых, на кого не пала та кара, на которую были осуждены все они — все четырнадцать… Райан до сих пор был готов идти к той цели, к которой когда-то шёл Сонм. Теперь всё зависело лишь от того, что скажет эта проклятая девчонка, от того — ошибся ли он в ней или всё сделал правильно. Ведь если ошибся — ему ещё долго ждать того пожара.

А его время было уже на исходе.

— Нет… — задумчиво отвечает Мария. — Глупо, правда?

Не глупо… Безумно! Но это только нравится. Когда тебя все боятся, ощущение превосходства теряет свой вкус, становится пресным, ощущение власти становится тягучим, ватным, совершенно ненужным. Если ты вечен — твоя жизнь перестаёт отдавать теми сочными красками, которыми обладает человеческая жизнь, такая хрупкая и такая прекрасная… Жизнь демона же становится такой блёклой и скучной уже после второй-третьей сотни лет существования…

Было так чудесно видеть вызов в чьих-либо поступках. И чем безумнее вызов, тем больше Райан чувствовал воспоминания о своей молодости. Тем больше он чувствовал себя живым… Оказывается, демоны тоже могут чувствовать себя живыми… Это было так необычно и так странно, что — расскажи кому-нибудь об этом… вряд ли поверят. Скажут, что это очередная сказка…

— Да, пожалуй, — говорит мужчина, подумав некоторое время. — Тебе ведь рассказывали, что случилось с незабвенной мисс Хайнтс?

На лице не появляется ни тени страха. Только искреннее любопытство. Губы девчонки трогает полуулыбка. Марии Фаррел хочется рассмеяться. Он смотрит на неё — и видит весь Сонм проклятых, всех своих погибших или потерянных друзей в её глазах. Как именно были наказаны они — девять человек, трое демонов и существо — он не знал. Но был уверен, что Арманнея, Аббадон, Малус и Эрриартон придумали нечто совершенно ужасное. И неизвестно, чьё наказание было хуже — девятерых людей, троих демонов или существа… Райан безумно скучал по ним — по самодовольной ухмылке Танатоса, по высокомерному хмыканью Деифилии, по нытью Уенделла, по яростному шёпоту Драхомира, по скучающему презрительному взгляду Хелен… Он скучал по ним всем. И он был обязан им всем, что у него было. Сонм проклятых был его жизнью, смыслом его существования. Это были воспоминания о том времени, когда у него были друзья, была цель…