Вернуться в сказку - [350]
Хотя, по правде говоря, наверное, ему даже нравилось учиться — с блеском решать всё то, что ему говорили решить, учиться магии, целительству, варке зелий, копаться в разных механизмах. Ему нравилось чувствовать себя лучшим из них — тех, кто учился вместе с ним… Нравилось осознавать, что, возможно, когда-нибудь он сможет выучиться хорошо настолько, чтобы понять, как исцелить спину Эдуарду — чтобы он снова смог ходить, чтобы с его лица исчезла эта вечно грустная улыбка, от которой становилось как-то не по себе… Наверное, не будь его разлуки с Эдди, которая, к сожалению, была обязательным условием учёбы в Академии, он бы любил это учебное заведение в несколько раз больше, чем любил сейчас. Он бы ожидал учебный год с таким нетерпением, которому бы мог позавидовать любой… Но обучение магии было сопряжено с долгой разлукой с Эдуардом, которая не слишком нравилась ребёнку. Это, пожалуй, было, вообще, худшим, что малыш только мог себе представить.
— Эй, малыш! Осторожнее! — слышит ребёнок знакомый голос, когда подбегает к калитке. — Смотри под ноги, а то расшибёшься!
Мальчик тихонько усмехается, но не отвечает. В конце концов, он же не виноват, что хочет побыть с братом хоть на несколько минут подольше — ближайшие три месяца они, вообще, друг друга не смогут увидеть. Эдуард самый дорогой ребёнку человек, и ему бы следовало это понимать. Нет на свете братьев, которые бы так зависели друг от друга, как они — старший был прикован к постели, а младший был ещё слишком мал. Впрочем, казалось мальчонке, он всегда будет слишком мал для Эдди — в конце концов, тринадцать лет разницы в возрасте делали своё дело. А ещё Эдуард был очень умён — ни у кого на свете нет такого умного старшего брата! И такого доброго — никогда не пытающегося выставить себя умнее и лучше, настолько искренне за него беспокоящегося… Никто на свете не может понять этого — мальчонка видел, какие братья были у его друзей в Академии. У любого из Кошендблатов братьев было столько… Но они ужасно не ладили между собой — дулись друг на друга, постоянно ссорились. И не так, как он ссорился с Эдуардом, а по-настоящему. Казалось, они действительно друг друга ненавидели и презирали… Это было, пожалуй, странно.
Их сад не такой красивый, каким он помнит его из раннего детства — нет стольких кустарников, цветов, красивых дорожек… Беседка почти развалилась… Когда он вырастет, он обязательно починит её, и Эдуард сможет летом больше времени проводить там, на свежем воздухе, а не дома. Эдди любит сидеть на свежем воздухе с книгой, но сейчас ему не так удобно это делать…
Ребёнок смотрит на заросшие дорожки и про себя отмечает, что он зря не вырвал эту траву за лето — в конце концов, у него было много возможностей это сделать, а он забыл, поленился… И как теперь Эдуарду выбраться из дома, чтобы что-нибудь купить на еженедельном базаре? Может, стоит сделать это сейчас — пока он не уехал в Академию? Времени оставалось вполне достаточно на это… Смотрит на местами не покрашенный покосившийся невысокий заборик… Он обязательно починит его позже — когда вырастет. Как обязательно почистит канаву, поменяет протекающую крышу у их дома, заменит все разваливающиеся предметы интерьера…
В голову приходит мысль, что Эдди сейчас ждёт от него ответа… Точно же — его брат всегда говорил, что не отвечать собеседнику очень невежливо. Пожалуй, то, что он не отвечал, могло расстроить Эдуарда, а того желательно было не расстраивать лишний раз. В конце концов, тётка Кетти была права — его брату, и так, уж слишком досталось от жизни, чтобы ещё чем-то пытаться её испортить. Даже если это «что-то» — просто банальная невежливость, на которую не стоило слишком уж обижаться.
Но что ответить — малыш толком не понимает. Эдуард слишком уж беспокоится — это уж точно. Ничего с восьмилетним ребёнком не может случиться у них, в Соколиных горах, самом тихом и безопасном месте во всём Осмальлерде. Да и… В Академии часто приходится проходить и не такое… Всё-таки, хорошо, что Эдди не знает, на каком отделении и на каком факультете учится его младший брат — тётя Кетти говорила, что, если он узнает, что младший учится на факультете стихийной — или практической — магии. Говорят, это один из самых сложных и опасных факультетов во всей Академии, и старший точно не будет рад тому, что его братишка подвергает свою жизнь опасности. Даже если это из-за учёбы. Тётя Кетти была права — он только разволнуется. А это значило, что у него снова всю ночь — а может, и не одну ночь — будет страшно болеть спина, что он долго не сможет заснуть и, в итоге, окончательно угробит, и так, загубленное здоровье.
— Не беспокойся! — кричит мальчик в ответ Эдуарду. — Я часто здесь бегаю — не расшибусь!
Старший брат укоризненно — настолько мягко укоризненно, как может только он один — смотрит на мальчика, и тому становится даже стыдно. Стыднее и, как ни странно, страшнее, чем бывает, когда на него кто-то кричит и ругается. Даже, чем когда его кто-то пытается ударить.
Обеспокоенный взгляд родных чёрных глаз заставляет мальчика приумерить свой пыл даже больше, чем слова, сказанные этим человеком. Ребёнок медленно подходит к брату и садится на скамеечку рядом с ним, молча протягивает банку с молоком и хлеб, потом ойкает, вскакивает, бросается в дом, кладёт продукты на стол и возвращается к Эдди — нельзя, чтобы молоко прокисло, а хлеб засох. Что же иначе будет есть его брат ближайшие дни? Подгорелую кашу из гадкой крупы?
Лучистые плети перемежающихся полей светящейся паутиной оплели воздух. Они вились узорами, сотканными из энергии портала. Мерцающий пузырь вздрагивал и покачивался, окутывая шлейфом бесшумных вспышек. Текучий, переменчивый свет, точно дождем омыл шар. Джульетта крепко зажмурилась. Но за веками плотно закрытых глаз, то и дело, вспыхивали искорки молний. Фосфоресцирующий шар зорба завращался, лопнул и рассыпался. Оболочка растворилась, словно клуб дыма, со сверхъестественной быстротой и бесшумностью. Оросив помещение ослепительным дождем. Воздух обдал холодом. Джульетта вздохнула и тотчас закашляла, открывая глаза и вглядываясь в не пойми чего. «Воняло гадостно.» Свет едва сочился через пробоину в низко нависающем потолке, затянутую хрупкой изморозью.
Новая сказочно-фантастическая повесть «Гинунгагап» входит в мини-цикл «Белая тень». Повесть писалась три месяца в полной тайне, о ней не знал никто. Ни разу даже не обмолвиться о готовящейся книге — пожалуй, это стало самой сложной частью работы:)В основу положена скандинавская мифология.
Существует мир, который покоится в хрустальной чаше, заполненной водой до краев. Этот мир зовется Старыми королевствами. Здесь вы встретитесь с химерами, оборотнями, ликатами и прочими существами, живущими бок о бок с людьми и богами. Есть в этих королевствах особое место, куда не попадут простые смертные, где существа отдыхают, живут или спасаются бегством – отель «Лисий хвост». Познакомьтесь с хозяйкой чудесного места и узнайте правдивые истории из первых уст.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Пятый выпуск альманаха «Фантасофия» составлен на основе произведений малой и средней литературных форм – рассказов, повестей и новелл – писателей Республики Башкортостан, работающих в жанрах сказочной фантастики и магического реализма.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.