Вернуться в сказку - [263]

Монике до ужаса хочется спросить, чем она может помочь, но она чувствует, что спросить это она не имеет права. Она вспоминала свою маму. Тоже в последнее время слишком худую и изнуренную непосильными трудами, хлопотами и заботами… Она вспоминала больного отца, лежавшего на кровати и почти не говорившего. Она вспоминала четырёх сестричек, в последнее время всё более грустных и почти всегда голодных… Нет! Она просто не имела права помогать кому-то ещё за счёт её собственной семьи. Девушка помнила испуганные глаза Сары, помнила притихших Софи и Рейчелл… Моника вздрогнула, когда девочка, что сидела на руках у женщины, что находилась рядом, зарыдала в голос, внутренне сжалась, когда женщина устало прикрикнула на ребёнка… Девушка чувствовала, что она обязана помочь. Обязана. Это слово было так привычно, так обычно для неё, что она никогда не задумывалась над его настоящим значением. Она всегда была всем обязана. Это было нормально. Это было обычно. И никто бы никогда не усомнился в том, что мисс Эливейт была действительно всем обязана. Порой всеми это принималось как данное, как должное. Девушка никогда не задумывалась над этим. Ребёнок заревел ещё громче на руках у матери, и та, нервно зашипев, отвесила малютке подзатыльник. Мальчики, на которых мать рявкнула сразу же после этого, притихли. Моника внутренне содрогнулась. Она вспоминала, какой нервной порой бывала её мама, когда болезнь отца обострялась. Как сейчас. Тогда всё шло куда хуже, чем обычно. Они, и без того, жили очень скромно, даже по меркам Елишшила. Им едва хватало денег на оплату аренды за небольшой участочек земли, на котором стоял их домик, едва хватало денег на весьма скромную еду и одежду. Они жили, пожалуй, скромнее, чем кто-либо другой в Елишшиле и считались одной из самых неблагополучных семей. Моника помнила, как смеялись над ней даже в приходской школе для бедных, которая была устроена арином Джоном на его собственные деньги. Семья Эливейт была так бедна… Порой мама плакала по ночам и тихо, чтобы никто не услышал, впрочем, мама и думала, что никто не услышит, говорила, что, быть может, если бы она послушалась своих родителей и не вышла замуж за отца Моники, то она жила бы куда лучше. Отец такие разговоры очень не любил, он сразу начинал гладить маму по руке, шептать ей что-то… А иногда после этого у него обострялись приступы его болезни. А теперь с отцом случился удар. И это опять произошло после такого разговора. В их городе девушке было невозможно найти приличную работу с деньгами хоть сколько то большими, нежели пара грошей, на которые нельзя было купить даже краюшку хлеба. А теперь она покидала вечно зелёный и полный цветов Елишшил и ехала в город, в котором, как говорила ей когда-то соседская девочка, вечно душно, шумно и нет ни единого клочка свободной земли, чтобы её семья не нуждалась так в деньгах… Мисс Эливейт не знала, как ей следует помочь этой бедной женщине, этим бедным детям… Её сёстры сами порой не ели по несколько дней, её мама сама постоянно плакала… Моника знала, что такое бедность, что такое — жить почти в нищете, считая последние копейки, экономить на каждой мелочи… Ей было до безумия жалко ту семью, что сидела рядом с ней, и до безумия жалко своих собственных сестёр… Девушка всегда знала, что когда-нибудь ей придётся уехать на заработки в какой-нибудь крупный город, чтобы помочь родителям, но почему-то ей всегда казалось, что это всё произойдёт куда позже, что она ещё успеет вдоволь надышаться чистым воздухом Елишшила, вдоволь набегаться по дорожкам в саду перед храмом, вдоволь насмотреться на яркие цветы, что росли в городке почти так же хорошо, как и сорняки… Ей всегда казалось, что она ещё успеет поваляться на зелёной траве там, чуть-чуть южнее самого городка — за речкой… Монике хотелось разрыдаться, когда мама дня три назад сказала, что ей придётся отправиться в Реондейм. Но вместо этого она согласилась. Кивнула, понимая, что её вольная жизнь в маленьком городке заканчивается. Возможно — навсегда. Возможно, никогда больше ей не придётся бегать по узеньким дорожкам перед зданием приходской школы, возможно, она никогда не увидит хохотушку Лиззи, мечтательную Милли, решительную Кетрин, возможно, она навсегда потеряна для той чистой, беспечной жизни, которой она жила всегда… Моника всегда знала, что это её ожидает. И всегда надеялась на то, что этого удастся избежать. Родители любили её, всегда любили, и она сейчас должна ответить им заботой и пониманием. Как же Моника надеялась, что её поездка в Реондейм отложится хоть ненадолго? Хоть на то время, пока не подрастёт Сара… Тогда они бы могли поехать вместе. Вдвоём им не было бы так страшно в этом огромном и жестоком городе.

Поезд ползёт в Реондейм слишком медленно. Так медленно, что Монике хочется разрыдаться прямо сейчас от несправедливости жизни. Она — никто в большой и страшной столице.

Слишком сильно задумавшись, девушка не замечает, как поезд уже доезжает до города, как встаёт и берёт свои вещи семья, сидевшая рядом с ней, как люди постепенно начинают выходить из вагона. Спохватывается Моника почти поздно, быстро хватает свою сумку и почти выскакивает из поезда. На платформе находится очень много народу, это так непривычно для девушки… И все они спешат по своим делам, никому из них нет дела до того, что происходит с людьми, стоящими так близко к ним самим. Моника видит, как какой-то мальчишка лет восьми-девяти подкрадывается к господину в приличном костюме, как с несколько секунд стоит рядом, а потом убегает, видит старушку-нищенку, просящую подаяния, видит проходящих мимо этой старушки людей, видит женщину, которая рыдает об украденных вещах, видит маленькую девочку, потерявшую маму, и равнодушие людей, всех, кто проходит мимо, совершенно не обращая внимания на чужие беды. Девушка вспоминает, как она с мамой и Сарой стояла точно так же, когда у них украли багаж, ещё в тот раз, когда она была впервые в столице в детстве… Вспоминает, как плакала потом мама — украли ни много ни мало шестнадцать тысяч анэризов… Приличные деньги. Слишком приличные. Вспоминает, как потом успокаивал мать отец, как потом впервые слёг со своей этой болезнью, вспоминает, как пришлось тогда ей нянчиться с маленькой Сарой, пока мама выпрашивала денег в долг у соседей, как потом старательно работала, стараясь отдать их вовремя…