Вернуться в сказку - [220]

Кем была та принцесса Мария? Принцессой, утончённой, изысканной, по-своему доброй и слишком чужой. Она была принцессой, которую следовало защищать, оберегать, которой следовало поклоняться… Она не была другом, потому что это было непринято, да и, вообще, потому что принцессам стыдно дружить со своими подданными. Она была чужой. Серьёзной. Слишком высокого положения. С ней нельзя было просто говорить. Нужно было просить аудиенции. К ней нельзя было подойти просто так, без особой причины, без разрешения.

А кем была его знакомая? Во всяком случае, с ней можно было в любой момент поговорить, почти в любой. Айстеч знал это. Он сам не раз говорил с ней, однажды, даже высказал всё то, что он думал о своём брате, Рогде. Она выслушала, выслушала и не сказала ни слова о том, что эти мысли были не самыми хорошими. Произнесла лишь, что, наверное, у него есть причины так говорить о Рогде, что ей самой брат Мердофа не слишком нравится, но она многого ещё не знает. А ведь девушка тоже была принцессой, хоть, по её словам, выросла на Земле, в том мире, который так нравился графу Хоффману, быть может, этот мир был и не так плох, раз его любили два человека, мнение которых было для Айстеча важно.

— И, Мердоф, я тебя очень прошу, — хихикает вдруг она, Мария, находящаяся в этой комнате, то же принцесса, но другая, уже бывшая и уже знакомая, не чужая, — в следующий раз, спрашивай меня, пожалуйста, если захочешь меня накормить, хочу ли я этого, ладно? Мне не слишком удобно тебе отказывать, когда ты уже всё принёс, понимаешь?

Эти слова заставляют его поперхнуться своим кофе, а потом захохотать вместе с ней. Заметила. Конечно же, она заметила эту шоколадку. Так же, как замечала и яблоки, подложенные Хоффманом. Граф не слишком любил яблоки, и поэтому старался отдавать их ей, чтобы только Мердоф думал, что он их ест. Георг иногда бывал даже забавным, он иногда был похож на маленького ребёнка. Например, тогда, когда он согласился играть в ту глупейшую игру или тогда, когда скучал, играя с Айстечем в шахматы… Этот человек, всегда серьёзный и строгий, тогда был похож на капризного ребёнка, он смеялся, шутил, капризничал, не собираясь принимать лекарства, прописанные ему доктором… Интересно, когда он был настоящий? Когда командовал ими, другими своими подчинёнными или когда болел в своём огромном доме, почти один?

— Мне кажется, что он был настоящим в обоих случаях, — говорит Мария. — Человек может быть разным в различных ситуациях. А он — такой же человек, как и все.

Мердоф удивлённо смотрит на девушку. Неужели, он сказал это вслух? Бывшая принцесса улыбается, почти смеётся, но Айстечу отчего-то нисколько не обидно. Когда Рогд позволял себе что-то подобное в отношение его, Мердоф Айстеч никогда не мог стерпеть этого. Он кричал, злился, иногда даже пытался ударить, а потом… Потом отношения между братьями испортились окончательно. В какой-то момент они стали ненавидеть друг друга. С Марией всё было проще. Может быть, потому что она была девчонкой? Обычной, надоедливой девчонкой, с которой иногда могло быть даже весело. Она не была занудной, как Рогд, она не кичилась тем, что может что-то делать лучше, иногда даже смеялась над тем, что чего-то не умеет. Она во многом напоминала ему Хоффмана, первого человека, который нормально отнёсся к Мердофу. Сама девушка была вторым.

Мария снова начинает что-то рисовать, на этот раз, видимо, не схему, во всяком случае, она улыбается, а не сидит с хмурым лицом, улыбается чему-то, чего Айстеч пока понять не может. В её руках находится какой-то амулет или талисман, а может, просто какая-нибудь безделушка. Небольшой чёрно-красный камушек на тоненькой верёвочке.

— Это нечестно! — кричит, даже скорее визжит, девочка. — Я не собираюсь сидеть с ней! У меня есть куча других дел!

За окном светит солнце, довольно тускло, по-осеннему, но солнце, в любом случае, это лучше, чем тот ливень, который лил вчера половину дня. Наверное, на детской площадке сейчас полно луж, а дядя Джошуа снова заперся в своём гараже, и там он и будет торчать там весь день. Было бы неплохо зайти к нему, послушать, что он расскажет. Мистер Браун знает много историй. Из жизни, сказок, разных легенд… Ещё он неплохо сочиняет. Можно было бы взять с собой Ала, тот, конечно, не очень любит проводить время вместе с отцом, но ради неё он потерпит. Всегда терпел. Порой складывалось ощущение, что Альфонс просто вредничал, когда спорил с дядей Джошуа. Мария знает, что и она сама не самый послушный ребёнок. Прекрасно знает. Но… сидеть с Розой было скучно, она ничего не понимала в веселье, ничего не умела, кроме того, как ныть и жалобно смотреть своими глазищами. А ещё Роза была ябедой. И, к тому же, клеветницей. Она как-то раз рассказала про то, что Мария с Альфонсом подрались, и другу старшей девочки, в итоге, досталось. Дядя Джошуа целый час, наверное, ругал его, говорил о том, что с девочками драться нельзя и тому подобное. Неудивительно, что Ал потом неделю с ней не общался! Да ничего такого то и не произошло! Они даже подраться то и не успели. Просто решили пошутить, не смогли договориться друг с другом о том, как именно они хотят пошутить, поссорились и дулись друг на друга в разных углах комнаты. А если вспомнить все те случаи, когда Роза рассказывала о шалостях Марии матери, хотя и шалостей то таких не было?