Вернуться в сказку - [188]

Открыв глаза, чернокнижник понимает, что находится не в камере: в помещении, где он очнулся, было слишком светло для камеры, хоть и так же холодно, как и там. Потолок в помещении, где оказался Паул, был деревянным, что могло означать так же и то, что некроманта не перетащили в другую камеру. К тому же лежал маг на кровати, а не на каменном полу. Кто мог притащить его сюда? Рядом пока никого не было…

Впрочем, скоро в комнату кто-то вошёл, и Паул предпочёл прикрыть глаза. Мало ли кем может оказаться этот человек? Шаги вошедшего показались смутно знакомыми чернокнижнику, человек этот, правда, молчал, но маг уже, кажется, понимал, кто именно к нему пришёл. Эрик… Что он тут делал? Неужели он тоже попал в тюрьму? Идиот! Неужели всё, что пережил Паул в этой тюрьме, было напрасно? Разве не мог Эрик просто сбежать куда-нибудь, чтобы больше не попадать в руки к людям нового короля? Из-за пропажи этой девочки, Марии, Альфонс слишком сильно волновался, хотя, наверное, волноваться из-за этой девчонки было просто глупо. Вряд ли принцесса могла попасться этому сумасшедшему, отцу Эрика, да и на принцессу, внучку короля, похожа она не была — слишком сумасбродная, вспыльчивая, энергичная, она не была похожа на тех пассивных леди, к каким относилась её мать, принцесса Кассандра. Паул за несколько дней общения с девушкой о ней немного узнал. Вряд ли она могла попасться тому сумасшедшему. Да и тела её он не видел в той горе трупов, которую за три дня до восстания увозили на кладбище. Да уж… Отец Эрика был ещё тем сумасшедшим, наверное, сказывалось его прошлое — бывший военный, генерал, да ещё и родной брат убитой королевы Аделаиды. Сколько ему было лет на момент убийства этой женщины? Восемнадцать? Двадцать? Двадцать пять? Во всяком случае, он был ненамного старше Альфонса. Понять этого мальчишку, конечно, можно. Мария была его близким другом, и сам парень свою жизнь отдал бы за Эрика, если бы такое потребовалось. Он бы и отдал, только вот этот дурак, почему-то, вернулся в тюрьму, от которой чернокнижник его и спасал.

Голова жутко болела, в глазах всё плыло… И только сейчас мужчина начал понимать, что он лежит в том доме, на который он помогал Эрику копить деньги. Небольшой белый двухэтажный домик на окраине столичного городка, в нём было всего комнат шесть, но зато там было тепло и светло…

— Очнулся? — услышал маг голос друга. — Ты пролежал без сознания целых пять дней!

Паул приподнялся на кровати, хотя и не без помощи Эрика, который выглядел очень уж обеспокоенным, впрочем, он всегда был несколько нервным, особенно после смерти сестры, и потянулся за подносом с едой, что принёс его друг, но тут же одёрнул руку — браслет на руке жёг запястье. Интересно, что было под этим браслетом… Кожа там ещё осталась? Сейчас Паул мог поклясться, что, даже если бы у него на руке у него не оказалось одного-двух пальцев, он бы не заметил этого из-за своего самочувствия. Хотелось орать от боли, пронзающей тело. Что же… Это только доказывало, что сейчас ни за какую работу приниматься было нельзя. Тело чёрного мага не выдержит ни малейшего потрясения.

— Эрик, у меня два вопроса к тебе… — пробормотал чернокнижник, осторожно ложась обратно.

Друг мага кивнул, по правде говоря, чувствуй себя Паул хоть немного лучше, он обязательно бы поинтересовался у Эрика, есть ли что-то, что того не может удивить, но сейчас почему-то совсем не хотелось, наверное, всё дело было в этих проклятых браслетах, что на него нацепили. Альфонс Браун — ребёнок, мальчишка, которому Паул, чернокнижник со стажем, если так можно было сказать, сумел проиграть. Эрик смотрел на друга с таким волнением, что магу хотелось его просто придушить за такую заботу. Кто в последний раз беспокоился о нём? Это было слишком давно…

— Итак, первый — как я тут оказался?! — недовольно фыркнул мужчина. — И второй — какого фига ты не стащил с меня эти браслеты, раз уж притащил?!

Племянник покойной королевы Аделаиды, если, конечно, родство с ней его отца было правдой, вздрогнул от неожиданности, когда Паул почти выкрикнул последние слова. Маг был рассержен, и рассержен не слабо, наверное, Эрику действительно следовало снять браслеты, но, если быть честным, он просто не мог убрать эти приспособления. Эти антимагические штуки, как их про себя окрестил парень, никак не снимались, какие бы усилия он не прилагал. Они словно ещё глубже впивались в кожу мага, будто бы ещё сильнее начинали мучить того — во всяком случае, каждый раз, когда Эрик пытался стащить их с рук Паула, тот стонал от боли и отдёргивал руку. В конце концов, парень прекратил любые попытки стащить эти приспособления с рук друга.

— Ну… Как ты уже понял, это я тебя сюда притащил… А браслеты не снимались… — виновато пробормотал бывший революционер.

Паул тяжело вздохнул. Конечно… Как это он мог не догадаться обо всём?! Всё было очень просто — просто так снять ограничители магии было невозможно, если они были сильнее определённого уровня, а на Паула точно нацепили одни из самых сильных, он же смог взломать систему магической защиты города… Если бы не эта дура Кая, он бы уже давно был на свободе, да и куда в лучшем состоянии, чем сейчас, хотя бы потому, что за те дни, которые он провёл в тюрьме после того дня и без сознания он мог провести, хотя бы, в этом самом домике, только уже куда больше времени уделяя не своему лечению, а отдыху или работе.