Вернуться в сказку - [186]

Быть может, всё то время, пока она пыталась найти человека с фамилией Фаррел, она делала что-то в корне неверное? И её отец был куда ближе к ней, чем ей казалось раньше? И именно поэтому она и Ал так похожи? Девочка чуть-чуть отстраняется от мужчины и пытается поймать его взгляд, когда Джошуа вновь смотрит на неё. Мария набирает в грудь побольше воздуха. Ей нужно сейчас спросить кое-что.

— Ты мой папа, да? — вдруг озвучивает свою догадку маленькая мисс Фаррел. — Поэтому тётя Эбигейл так злится на меня и на тебя?

«Откуда в голове маленькой девочке появилась эта мысль?» — думается мужчине. Он и не знал Кассандру, пока она не переехала сейчас, а это было ровно за месяц до родов. Он просто не мог быть её отцом, что бы не говорила Эби, просто не мог, хотя, возможно, был бы рад иметь второго ребёнка. Но Эбигейл забеременеть второй раз не могла: первые роды были слишком трудные, да и последовавший за этим выкидыш… То, что Мария и Альфонс так похожи, было простой случайностью, хоть старушки, вечно сидящие во дворе, видели в этом какой-то скрытый смысл. Как и Эби. Только проблема заключалась в том, что смысла в этом не было. Они просто были похожи. И это не чья-то вина.

Но сказать девочке, что это не так, язык не поворачивался. Мужчина впервые в жизни совсем не понимал, что ему делать. Мария росла сироткой при живой матери и с самого знакомства с Альфонсом была просто одержима идеей найти отца. Сначала она просила Ала бродить с ней по улицам в надежде встретить того человека, потом стала упрашивать взрослых провести её в архив… Джошуа не мог ничего сказать: девочка слишком расстроится, если сказать ей правду, но и врать он не мог.

— Я понимаю, почему ты не отвечаешь, — шепчет вдруг она. — Ты не хочешь расстраивать лишний раз тётю Эбигейл. Я понимаю. Всё равно хорошо, что ты мой папа… Я, наверное, не буду это рассказывать, хорошо? Мне кажется, ему это не понравится…

Мария по-своему поняла его молчание; наверное, стоило ей сказать сейчас, что всё не так, как она думает, но… Джошуа неожиданно для самого себя кивает и осторожно опускается на корточки перед девочкой. Тем более, она не хотела никому об этом рассказывать. Это хорошо. Только вот не случится ли с ней ничего дурного, когда она узнает — а мужчина был уверен, что рано или поздно она узнает, — что её отец вовсе не Джошуа Браун? Что тогда?

— Я рад, что ты понимаешь, Мария, — тихо произносит мужчина. — Ты очень умная девочка для своих лет.

Он сам не ожидал от себя этих слов. Нельзя сейчас говорить ей, что она ошибается. Она будет слишком подавлена, узнав, что отца у неё пока нет. У Розы был, но не у неё. Мария никогда не видела его, да и не могла видеть — он бросил её мать Кассандру ещё до того, как она родилась, а, быть может, и вовсе не знал о беременности той. А у ребёнка должны быть родители. У любого. Тем более, если один с ним не справляется.

— Давай я отведу тебя домой, — говорит он так же тихо. — Твоя мама волнуется. К тому же тебе нужно завтра рано вставать, ты помнишь? Да и мне надо сказать твоей маме, что ты пойдёшь завтра со мной.

Девочка кивает, в её глазах уже появляется чувство какой-то радости, которую Джошуа раньше никогда не видел. И теперь сказать ей, что на самом деле он ей чужой человек, он не может и вовсе. Дети не должны страдать из-за грехов их родителей. Дети должны быть любимыми и нужными, иначе они могут перестать быть детьми куда раньше, чем нужно. А Мария… Он всё равно следит за ней. Она дружит с Алом уже три года. Ему не трудно будет уделять ей чуть больше внимания и говорить, что он её отец. Нужно обсудить с Кассандрой это. Она — мать, и она должна решать, возможен ли такой вариант.

Джошуа Браун отводит девочку домой, Кассандра, как оказалось, даже не заметила исчезновения старшей дочери: она сейчас что-то читала Розе, которая, как видно, только недавно заснула. Какую-то сказку про принцесс. В этой квартире было много разных фильмов, мультфильмов и книг про королевские семьи; видимо, Кассандра увлекалась этим, а, возможно, была как-то связано с одной из достаточно богатых семей, просто её выгнали из дома из-за нежелательной беременности, чтобы избежать скандала. Тогда возможно объяснить её почти равнодушное отношение к Марии. Но не понять. Понять это отношение к девочке мужчина не мог.

— Ложись спать, — просит он старшую дочь, та кивает и убегает в свою комнату. — Мне нужно с Вами поговорить, Кассандра.

Женщина удивлённо смотрит на него, впрочем, кажется, соглашается, только перекладывает Розу в кровать, а после просит мужчину пройти на кухню. Квартира у семьи Фаррел обставлена куда скромнее, чем у Браунов, впрочем, мужчина не особенно завидует. Эта женщина едва может уделять внимание своим детям, и те страдают из-за этого.

— Да, мистер Браун, — произносит Кассандра. — О чём Вы хотели со мной поговорить? О Марии? Она что-то натворила, так?

Джошуа кивает, потом качает головой: он даже не знает, как начать этот разговор с матерью подруги его сына. Возможно, следует начать с того, что девочка ещё слишком маленькая, что чувствует себя одиноко, возможно, с того праздника, из-за которого Мария так расстроилась, возможно… Мужчина не знает, с чего ему начинать.