Вернуться домой - [52]
Встретились на широком крыльце усадьбы. Последним появился Анри. За это время я успел привыкнуть к виду парня в коляске, поэтому его появление в дверях усадьбы на своих двух вызвало у меня небольшую оторопь.
Белая шелковая рубашка с коротким рукавом, расстегнутая на две верхние пуговицы, отлично контрастировала с ровным, красивым загаром лица, шеи и рук. Ослепительно белые джинсы дополнялись белыми кроссовками. Слегка смутившись под нашими взглядами, он решительно перешагнул через порог. Пытаясь подавить смущение, слегка наигранно произнес:
— Ну что, такой я вас устраиваю?
По лицу старого Артура разлилась мягкая счастливая улыбка. Глаза блеснули влагой. Довольно кхекнув, сказал:
— Вот, всегда бы так! А то заберется в свою коляску… как улитка в ракушку.
Не договорил, отвернулся. Отец с явным удовольствием оглядел некрупную, но ладно скроенную фигуру сына.
— Отлично, можем ехать.
Не удержался и я:
— Действительно, какого черта ты не вылезаешь из своей коляски? Ведь смотри как хорошо, ничего не заметно. Почему не одеваешь протез?
— Да ты понимаешь, никак не могу привыкнуть, что она ничего не чувствует, — и слегка хлестнул брелоком от автомобильных ключей по штанине.
Нога ответила глухим звоном пластмассы.
— Пора привыкать. Да появись ты сейчас на улицах Парижа, бабы табуном за тобой ходили бы.
— Возможно, но только до постели. Как только спущу брюки, так они врассыпную. Такого меня только в борделе примут.
— Дурак! Тебе нужны не все, а одна, которой только ты будешь нужен. И не важно, сколько у тебя ног.
Боковым взглядом вижу одобряющие взгляды двух пожилых мужчин. Видно, я говорю именно то, чего они от меня и ожидали. А он еще пытается огрызаться:
— Что же ты? У тебя все на месте! Бог тебя всем не обидел. Но ты что-то не торопишься. Даже и не помню, чтобы рядом с тобой была женщина. Почему?
— Почему? Отвечу коротко. Надеюсь, ты поймешь. Грехи не пускают в семейный рай. Вернее, грех. И еще — «работа» не отпустит. Что я могу дать семье? Неизвестность, страх, ожидание беды. Нет уж. Ты думаешь, из меня получится обычный клерк или мелкий бизнесмен?
— Но ведь ты уже отработал свой контракт.
— Ты уверен, что меня вычеркнули из всех досье. Думаешь, что от меня отстанут. Они же понимают, что я больше ничего не умею и скоро взвою от безделья. Тогда они вновь появятся. Так какая же семья? Я не имею права на нее. Может быть, много позже…
Осторожно спускаясь по ступенькам крыльца, Анри тихим голосом согласился:
— Наверное, ты прав: таких «спецов», как ты, вряд ли списывают в запас и забывают.
Артур решил прервать не очень приятные для нас дебаты. Повторил:
— Давайте по машинам, неудобно опаздывать на службу.
На парковке у собора машин мало, но те, что были, все новейшие и дорогие. Чувствовалось, что местный народец умеет «держать марку». Основная масса прихожан уже была внутри собора. На улице резвилась небольшая стайка детворы. Отдельно стояли две группки женщин и мужчин. По улице сверху и снизу подходили к собору еще несколько семей. Почтительно кивнув в сторону женской группировки, мы направились к мужчинам.
Чувствуя спиной взгляды женщин, здороваюсь за руку с мужчинами. Мне что-то говорят, похлопывают по плечам. Ну, что об этом. Сам понимаешь. Главное, понимаю, что на сегодня я — гвоздь новостной программы этого городка. Все, как и предсказывал Анри…
Николай поискал взглядом нашего гарсона. Парень обслуживал клиентов в противоположном от нашего столика углу. Но зато взгляд Николая перехватил бармен за стойкой. Николай слегка кивнул ему, тот понимающе сделал знак рукой.
— Ну, что? Будем потихоньку закругляться?
— Да, наверное, пора. Тебе надо ехать. Да и мне не мешало бы наведаться на стенд, скоро будем закрываться.
Подскочил гарсон. Николай попросил его принести счет. Пока алжирец бойко стучал по кнопкам калькулятора и выписывал счет, опираясь на стойку бара, Николай предложил:
— Давай выкурим по последней, я тебе быстренько дорасскажу про Анри, и мы с тобой на сегодня разбежимся.
Прикурили. Затянулись дымком, и он продолжил:
— Тогда там, у собора, Анри активно крутил головой, явно кого-то высматривал. А когда перевел взгляд на небольшую группку людей, переходивших в это время улицу, по его лицу скользнула еле заметная улыбка. Парень сделал пару шагов им навстречу. Коротко обернулся на нас. Я сделал вид, что не обращаю на него внимания, а внимательно разглядываю древний собор…
К нам подошел гарсон, положил на стол небольшой подносик со счетом. Николай слегка пригнулся, всматриваясь. Достал деньги, отсчитал и положил на поднос. Последнюю купюру в сто франков положил поперек стопочки. Алжирец улыбнулся, изобразил вежливый полупоклон, поблагодарил и пригласил нас заходить в их заведение еще.
Николай улыбнулся, но это уже не относилось к гарсону, а скорее — к своим воспоминаниям, и продолжил рассказ:
— Стоявший рядом со мной Артур слегка дернул меня тогда за рукав и тихо спросил: «Видел, как он крутил головой?»
Утвердительно кивнул. Старик легонько сжал мой локоть, шепнул: «Не поворачивайся пока».
Быстро зашептал, вводя меня в курс дела:
— Пришла, пришла его Мари. С родителями пришла на службу. Ее отец — шеф филиала парижского банка в нашем городке. Мари с матерью помогают ему в офисе.
В книге представлены 4 главных романа: от ранних произведений «По эту сторону рая» и «Прекрасные и обреченные», своеобразных манифестов молодежи «века джаза», до поздних признанных шедевров – «Великий Гэтсби», «Ночь нежна». «По эту сторону рая». История Эмори Блейна, молодого и амбициозного американца, способного пойти на многое ради достижения своих целей, стала олицетворением «века джаза», его чаяний и разочарований. Как сказал сам Фицджеральд – «автор должен писать для молодежи своего поколения, для критиков следующего и для профессоров всех последующих». «Прекрасные и проклятые».
Читайте в одном томе: «Ловец на хлебном поле», «Девять рассказов», «Фрэнни и Зуи», «Потолок поднимайте, плотники. Симор. Вводный курс». Приоткрыть тайну Сэлинджера, понять истинную причину его исчезновения в зените славы помогут его знаменитые произведения, вошедшие в книгу.
В 1960 году Анне Броделе, известной латышской писательнице, исполнилось пятьдесят лет. Ее творческий путь начался в буржуазной Латвии 30-х годов. Вышедшая в переводе на русский язык повесть «Марта» воспроизводит обстановку тех лет, рассказывает о жизненном пути девушки-работницы, которую поиски справедливости приводят в революционное подполье. У писательницы острое чувство современности. В ее произведениях — будь то стихи, пьесы, рассказы — всегда чувствуется присутствие автора, который активно вмешивается в жизнь, умеет разглядеть в ней главное, ищет и находит правильные ответы на вопросы, выдвинутые действительностью. В романе «Верность» писательница приводит нас в латышскую деревню после XX съезда КПСС, знакомит с мужественными, убежденными, страстными людьми.
Что делать, если ты застала любимого мужчину в бане с проститутками? Пригласить в тот же номер мальчика по вызову. И посмотреть, как изменятся ваши отношения… Недавняя выпускница журфака Лиза Чайкина попала именно в такую ситуацию. Но не успела она вернуть свою первую школьную любовь, как в ее жизнь ворвался главный редактор популярной газеты. Стать очередной игрушкой опытного ловеласа или воспользоваться им? Соблазн велик, риск — тоже. И если любовь — игра, то все ли способы хороши, чтобы победить?
Многие думают, что загадки великого Леонардо разгаданы, шедевры найдены, шифры взломаны… Отнюдь! Через четыре с лишним столетия после смерти великого художника, музыканта, писателя, изобретателя… в замке, где гений провел последние годы, живет мальчик Артур. Спит в кровати, на которой умер его кумир. Слышит его голос… Становится участником таинственных, пугающих, будоражащих ум, холодящих кровь событий, каждое из которых, так или иначе, оказывается еще одной тайной да Винчи. Гонзаг Сен-Бри, французский журналист, историк и романист, автор более 30 книг: романов, эссе, биографий.
У российского шоу-бизнеса акульи челюсти и хватка бультерьера. Когда внезапно умирает знаменитый московский продюсер, на его талантливого подопечного накидывается алчная свора в эгоистичном стремлении отхватить себе кусок пожирнее. Никого не волнуют чувства, живой человек становится безымянным объектом права. Если он посмеет взбунтоваться, его просто уничтожат, да и наличие у объекта беременной невесты — такая мелочь, которая не заслуживает внимания…
Рэю Логану было двенадцать лет, когда в очередной раз сбежав из детского приюта, он спас малышку Мэрион, дочь сенатора Рамсфорда. В благодарность за это сенатор взял его к себе в дом, вырастил, дал образование.Шли годы. Рэй и Мэрион повзрослели, и судьба надолго разлучила их. Но едва узнав, что его названной сестре грозит опасность, Рэй снова не задумываясь бросился на помощь…* * *Романы Мери Каммингс сегодня издаются и пользуются успехом Во всем мире. В чем секрет ее популярности?Истории — веселые и не очень, но обязательно со счастливым концом — говорят о том, что у каждого есть надежда.Герои ее книг — неунывающие и находящие в себе решимость бороться за свое счастье — полюбились читателям.А вот что говорит об этом сама писательница:«Я пишу такие книги, которые мне самой нравится писать.И я знаю: какие бы трудности не встречались на пути моих героев, все кончится хорошо!»Рэю Логану было двенадцать лет, когда в очередной раз сбежав из детского приюта, он спас малышку Мэрион, дочь сенатора Рамсфорда.
Что может произойти на круизном лайнере? Казалось бы, туристы — иностранцы, круиз — по Сибири… Но вся работа официантки Натальи летит кувырком. Появление старого знакомого Димы Захарова не предвещает ничего хорошего, если учесть, что он — капитан милиции. А тут еще череда непонятных событий: кража, исчезновение напарницы, несчастные случаи. Остается только гадать, чем закончится путешествие…
Жанлюка Ди Росси в ярости — красавица Катерина сбежала, подарив ему всего одну ночь любви. Но однажды она появляется у него на пороге, и выясняется, что она вот-вот подарит ему еще и ребенка...