Вернуться бы в Камелот - [8]

на перевязи рука,

А рыцарю Сен-Клермонду

осталось жить до весны.

Смотри, сын Господень — солнце,

и, сверкая, река течет,

Смотри, как порывист ветер,

что среди облаков поёт…

Но ранен полководитель

заколдованным злым мечом,

И рана его убивает,

и за день до Пасхи убьёт.

Дай Бог любому на свете

Ему и лорду служить,

И так же спокойно и строго

вернуться в мир из огня,

Узнав, что рана смертельна,

вот так же взгляд опустить,

И промолчать, усмехнувшись,

и наутро — седлать коня…

И даже — предстать пред Господом,

не опуская глаз,

И честно сказать, что видел,

и всё принять — одному…

О нем будут плакать многие,

— каждый, кого он спас, —

Дай Бог любому такое,

но, Господи, не ему…

Но, Господи, но, пожалуйста —

кто праведен, тот и благ —

Он скачет искать не гибели —

успеть еще быть собой,

Исполнившим все, что должно

(и с каждым да будет так),

Щита уже нет на левой,

но меч — он все еще твой.

…А может, все, что случается —

просто путь на короткий срок,

И путь сердца — цена последняя

наших бед и наших побед?..

А дорога течет, и мили

сматываются в клубок,

И кто-то с туманного неба

смотрит рыцарю вслед…

10.10.00

На смерть сестры

(Алейн Гринстоун)

1.

Так ли Ты делаешь, Отче, из нас — людей?

Прости, но порой я не знаю воли Твоей.

В тумане терялись пути от пущенных стрел,

И падал снег — впервые за тысячу дней,

И смерть была рядом, но я ее не рассмотрел,

Смотрел, но опять ничего не понял о ней.

И снежинка легла мне на руку с холодных небес,

Превратилась в слезу и ушла от живого тепла.

Я подумал, что вот — расскажу от этом тебе,

Но подумал и вспомнил, что ты совсем умерла.

Это тоже она — этот ранний медленный снег,

А в часовне все десять веков — все то же распятье,

И никто никогда не сможет ответить за всех,

И мир изменился, а в комнате — брошено платье…

Когда я был прежним, я знал, чего стСят слова.

Но у Господа в небе нет слов, Его слово — Сын.

И может быть, это ты оказалась права,

А может, на самом деле и я — один.

Зима — позабыть о времени и судьбе,

Не знать одиночества птиц и замерзших трав…

Но Господь, когда я оставил всё это Тебе,

То понял, что вот — наконец — оказался прав.

2.

Смотри, твой дом навсегда

остается пуст,

Но на засове — плющ или белый вьюн.

Зачем тебе что-то еще

нужно в этой стране?

Мы должны стать кем-то, наверно, даже людьми,

Это просто, закрой за нами

дверь и пойми:

Надо только помнить, что смерть

всегда рядом с нами.

Это благо, и если ты его примешь — прими.

Протяни мне руку во тьме.

Это все еще ты.

А у Господа есть Он сам,

нам бы до темноты

Успеть — но холодная льдинка

выходит из уст

Вместо имени. Это наш дом.

Он остался пуст.

Я вернусь, как смогу — на Пасху,

на белом коне.

Обязательно белом, какого хотелось мне.

17.05.01

Роза (Цветок Грааль)

(почти дантовский)

«Но ты — останься, чего ты не видел там,

В чужом саду, среди холодных цветов,

И те, кто не хочет тебя отдать небесам,

Туда не смогут войти, не дойдя двух шагов.

Ведь ты хотел — я же знаю — только тепла,

И щит с крестом тебя больше не защитит…»

А время летело к исходу, река текла,

Веселые люди дарили юноше щит…

Но там, посреди Рая,

Сияет чаша Грааль.

Сказал бы и умирая —

Сердце отдать не жаль.

Там, посреди Рая,

Рдеет цветок один.

Сказал бы и умирая —

Розу ищи, паладин.

У Господа радости много,

Проси о ней, не боясь —

Ведь мы — это наша дорога,

Помноженная на нас,

Ведь мы — это только дорога,

Идущая черед нас…

И я пройду по горам, ради этой любви,

И я пройду через тьму и слепящий снег,

Взыскуя ее, слагая канцоны свои,

Смеясь и плача — до устья любой из рек,

До темного моря — ради этой любви.

Да здравствует путь, когда он разбит о цель,

Там ждет тебя лодка, а нет — без лодки плыви,

Да здравствует путь, каким он станет в конце.

Ведь там, посреди Рая,

Сияет твоя любовь.

Сказал бы и умирая —

К радости сердце готовь.

Там, посреди Рая,

Ты увидишь ее.

Сказал бы и умирая —

Разбей же сердце свое.

Те, кто пред этой властью

Предстал и остался там —

Они умирали от счастья,

Дай Бог того же и нам.

10.09.00

«На свете родился мальчик…»

На свете родился мальчик,

И имя ему Галахад.

Кто знает, что будет дальше,

Кто видел дорогу в сад?

Он даже не помнит имени,

Хоть видит немало снов —

Но, мой святой, позови меня,

И я услышу твой зов…

Во мгле опустевшей залы

Виденья мучат меня —

Я помню, там были скалы,

И я потерял коня,

А ты ускакал к востоку,

И я пешком догонял —

Не успевая к сроку,

По мху меж пустынных скал…[9]

… Но здесь мы еще не те, что

Отправились в этот путь.

Я вспомню — «нагой и грешный»,

Ты скажешь — «себя забудь».

Я знаю, что мы бессмертны

(Покуда смерть далеко),

Мы даже почти милосердны

(Пока нам это легко),

И пусть нас будет не жальче,

Чем всех, кто не будет свят…

Но где-то родился мальчик,

И имя ему — Галахад,

И пламя уже в крови его,

Хотя ее голос тих…

Но, Господи, позови его,

Чтоб он позвал и других!

14.10.00

Томас-Рифмач

Мне пока еще хватит друзей и рифм,

Чтобы я не думал про тьму,

И, корону из слов для себя сотворив,

Я пока еще смерть не приму,

Да и Богу, Господу моему,

Я скажу, что пришел с долин

И с шиповника розой стучался к Нему,

Чтоб Он жажду мою утолил.

Мне пока что хватает врагов и бед,

Чтоб держать себя на пути —

Но тому, кто в чаще увидел свет,

Не на свет ли оный идти?

Белый олень, печаль моего напева,

Веди же меня, пока не порвется связь —