Верная - [40]

Маравелль часто жаловалась на дочь: Жасмин неумеренно употребляет косметику, одевается как потаскушка, не уделяет внимания учебе.

Откровенно говоря, Шелби не считала, что короткая юбка и туфли на высоких каблуках автоматически приравниваются к распутству, а отметка «удовлетворительно» делает человека неудачником. Маравелль же была убеждена, что у Жасмин есть тайный возлюбленный – один из парней постарше, что гуляют с ней в парке. Мать Маравелль приехала пожить с ней и помочь с детьми, и это тоже ее бесило. Слишком много народу в квартире с одной спальней. И Маравелль, и ее мать теперь спали в гостиной: миссис Диас на складном диване, а ее дочь на надувном матрасе.

И это стало одной из главных причин поездки Маравелль на Лонг-Айленд, где она хотела посмотреть дом в Вэлли-Стрим. Другая причина – Жасмин.

– Ее надо вытащить из Куинса. Не нравится мне, как на нее смотрят соседские парни.

– Мальчишки будут ею любоваться, где бы она ни была, – сообщила Шелби подруге. Жасмин действительно очень красива. – Но, возможно, переезд – хорошая идея.

Жасмин призналась Шелби, что у нее уже есть ухажер, заставив ее поклясться, что Маравелль не узнает об этом. Теперь Шелби была обременена чувством вины перед подругой из-за того, что вынуждена скрывать тайну ее дочери.

Маркус Пэррис, приятель Жасмин, старше ее и уже окончил школу. Шелби слышала, что он отличается плохим поведением, и это, возможно, не худшее его качество. Он отправлял Жасмин кучу эсэмэсок каждый вечер, желая убедиться, что она не обманывает его, встречаясь с другими мальчиками.

У Маравелль были свои подозрения. Она нашла в ящике письменного стола золотую цепочку, которую ухажер подарил Жасмин на день рождения.

– Может быть, стоит обрить ей голову, пока она спит? Тогда Жасмин будет выглядеть как ты раньше и все мальчики станут ее избегать.

* * *

Когда Маравелль нашла дом своей мечты, она настояла, чтобы Шелби приехала и высказала свое мнение. Шелби села в поезд лонг-айлендской железной дороги и отправилась до станции Вэлли-Стрим, где Маравелль ждала ее в машине своей матери. Миссис Диас и две ее сестры, одна из Пуэрто-Рико, другая из Фэр-Лон, штат Нью-Джерси, предложили помочь Маравелль с оплатой дома в рассрочку.

– Мисс Субурбия[12], – ухмыльнулась Шелби. – Что это? – спросила она про машину, которую вела Маравелль. – «Вольво»?

* * *

– Для тебя скорее не «мисс», а «миссис». Это «Субару». «Вольво» идет следом за нами.

Дом стоял в приятном районе. Он был кирпичный, в колониальном стиле, с деревянными ставнями, ухоженной лужайкой перед входом и большим задним двором. Над гаражными воротами висело баскетбольное кольцо.

– Дай-ка я угадаю, – сказала Шелби. – Мальчики любят эту игру.

– До полного безумия. А моя мама просто счастлива: над гаражом есть маленькая квартирка для нее. Мы сможем жить вместе и притом отдельно друг от друга.

Они поднялись на крыльцо, и Маравелль вытащила ключ из кармана.

– Опля! – сказала она и открыла дверь.

– Разве мы не должны подождать риелтора или кого-то еще?

– Никто нам не нужен, крошка. Я купила его! Конечно, не одна, с помощью мамы и тетушек, но в документе стоит мое имя.

На лужайке перед домом раскинулся большой дуб. Он без листвы, но когда придет осень, дерево сбросит все свое убранство, и это станет настоящей головной болью. Шелби знала оборотную сторону жизни в пригороде, но не стала рассказывать Маравелль, сколько работы ее ожидает. «Готовь грабли, газонокосилку, лопату для расчистки снега, посевной материал».

– Красивое дерево, – сказала она.

Когда они зашли внутрь, увидели бумагу, раскатанную для защиты полов из древесины лиственных пород, чтобы потенциальные покупатели не шаркали по ней ногами.

– Великолепно, правда? – щебетала Маравелль.

Для кого-то, скажем той же Маравелль, наверно, да. Но почему Шелби должна разделять ее восторги? В доме камин, который разжигается газом, и большая гостиная. На кухне – новые электрические приборы и пол, выложенный белой плиткой, которую, как хорошо было известно Шелби, будет жутко трудно отчистить, когда мальчики потопчутся по ней в грязной обуви.

Шелби подошла к окну и посмотрела на двор. Он похож на тот, в котором она выросла в Хантингтоне. Даже столик для пикников на месте. Жасмин наверняка его возненавидит.

Маравелль подошла к ней.

– Ущипни меня, – сказала она.

Шелби выполнила ее просьбу, и Маравелль завизжала.

– Полегче, блин! – Маравелль потерла свою руку и ухмыльнулась: – Этот дом у меня есть благодаря тебе. Сама знаешь.

Шелби бросила на подругу выразительный взгляд. Она не желала делить с ней ответственность за покупку дома в Вэлли-Стрим.

– Ведь это ты заставила их дать мне работу управляющего! – весело воскликнула Маравелль.

Так оно и было, но Шелби не желала признавать этого. Они вышли через дверь кухни во внутренний дворик. Пахло дождем и травой.

– Жасмин ведь не хочет переезжать сюда, верно? – спросила Шелби.

– Она привыкнет. Школа всего в трех кварталах отсюда. Мне не придется беспокоиться, сели ли дети в автобус. Моя мама сможет ходить в супермаркет пешком.

Шелби зажгла сигарету и села, скрестив ноги.

Она знала, что безопасности в мире нет нигде, даже на Лонг-Айленде. То, что происходит в Куинсе, может случиться и здесь. Но она держала свое мнение при себе.