Веридор. Одержимый принц - [160]
Усилием воли стряхнув с себя наваждение, Гвейн увидел, как кобра приняла боевую стойку и вот-вот прыгнет на Лихого, а тот лихорадочным взглядом шарит по земле, ища хоть какое-нибудь оружие для защиты, и глаз его цепляется за кинжал дяди Джанго, каким-то чудом оказавшийся в полуметре от руки чернокнижника. Сил Гвейна достало только на то, чтобы изгнать ослепляющую и сковывающую боль из тела и ума всего на одну-единственную секунду, но этого хватило, чтобы молнией схватить кинжал и твердой рукой, не знающей промахов и поражений, метнуть его в гигантскую зверюгу. Сталь по рукоять вошла в туловище кобры прямо под мордой, и она, пронзительно зашипев, словно вскрикнув от боли и обиды, кинулась к морю. Спустя мгновение ничто, кроме широкого следа на влажном от прибоя песке, не говорило о том, что только что здесь, на берегу, исполинская рептилия изготовилась для смертельного броска.
Лихой медленно, пошатываясь и явно прилагая усилия, чтобы сохранить равновесие, поднялся с земли и нетвердой, слегка петляющей походкой, словно был навеселе, подошел к брату и начал нести какую-то околесицу:
— Гвейн, это была она! Она! Что ты наделал! Её не убил я, зачем это сделал ты?! Она могла спасти тебя!
— Скорее она могла сожрать тебя… — только и смог выговорить заплетающимся языком чернокнижник, снова зависая на границе между горячкой и явью.
Лихой же был на своей волне:
— Ничего ничего. Кинжал дяди Джанго был с магией Жизни папы, её должен был окутать кокон. Конечно, она не погибнет… не должна погибнуть! — приговаривал атаман разбойников, нагибаясь к брату и прикидывая, как бы половчее и закинуть его на спину и поудобнее устроить, чтобы не съезжал. — Она успеет добраться до дома и там ей обязательно помогут. А потом мы её найдем, непременно найдем. Главное, что жива, остальное — поправимо. Зато мы и в человеческом обличье её узнаем, потому что она будет пытаться убить меня…
Гвейн не понимал, что бубнит под нос брат, да и не пытался. Какая разница, что Лихой там толкует, если он не сегодня — завтра прикажет долго жить. Жаль, что у него не вышло так, мда…
А между тем и без того качающийся, будто от морской качки, Лихой изловчился взвалить на плечо брата и неверной поступью устремился к тропинке, поднимающейся вверх по скалам метров на пятьдесят в высоту. Он что, с ума сощел?!
— Лихой, брось меня, — прохрипел Гвейн, узрев ту малую часть пути, что им предстояло проделать всего лишь до верха прибрежной скалы!
— Очень смешно, — выплюнул в ответ сарказм разбойничий атаман. — Сделай одолжение, помолчи и побереги силы, а то я допру до верха труп, и мне останется, уподобившись ворону, только обглодать твои чернокнижнические косточки на обед и накаркать себе такую же бестолковую гибель.
— Брат, ты и сам до туда навряд ли доползешь — яд еще не отпустил.
— Ты предлагаешь нам разлечься перед морем на песочке и позагорать? — подбодрил сам себя язвительным тоном «носильщик».
— Лихой, брось меня! Мне пофиг где дохнуть! — Гвейн попробовал даже слабо лягнуть брата, но что его кто-то слушал!
— Слушай, Гвейн, ты вроде у нас самым мудрым и башковитым слывешь, но порой такую ахинею порешь, вот как сейчас! Ну испустишь ты на порсульском берегу свой многострадальный привороженный дух, и что? Кто, спрашивается, будет спасать дурную башку нашего золотого младшего братца от справедливого приговора? Кто будет разнимать нас с Эзраэлем, чтобы мы, в Хаос, не поубивали друг друга? Кто будет нудеть у меня над ухом о благородстве и любви, чтоб я однозначно со скуки не помер, а еще раздражать своим правильным аж до зубного скрипа примером? Кто будет на спор перепивать меня и плавать против течения Вихры от злющего папы, а потом вместе со мной за пьяные приключения чистить сапоги за всей армией или драить казармы? Да кто, в конце концов, перекусает ядовитыми зубами всех братьев, если им вздумается подхватить чуму в каком-нибудь притоне?!
— Лихой, оставь… — у Гвейна уже не было сил возражать, но не попробовать еще раз вразумить брата он не мог.
— Сдыхающим слова не давали, — упрямо отвечал атаман. — И вообще, неужели ты думал, что я дам тебе спокойно попрощаться с жизнью? Ха, не дождешься! Отделаешься от меня ты не раньше, чем окончательно решишь в царство мертвых перебраться, а пока лежи смирно и не голоси, как девица, которую в первый раз на сеновал волокут.
Так они и ползли на скалу, рывок за рывком, шаг за шагом, и каждый отнимал все больше и больше сил, которых, казалось, уже давно нет. Но они все шли, теперь молча, потому что ни у одного двух слов не получилось бы выговорить, Гвейн — потому что потерял сознание от нового болевого приступа, Лихой — потому что устал, как собака. Из чистого упрямства еще передвигая ноги, атаман мысленно уговаривал себя сделать еще одно усилие, а потом еще, и еще. Не ради себя. Ради Гвейна. Если бы дело было только в нем, он бы уже давно растянулся на скале и блаженной мыслью: «Жрите меня, кто хотите, я не встану». А так на спину ощутимо давили брат и ответственность, не давая забыть друг о друге и малодушно сдаться.
Спасение явилось нежданно — негаданно: раздалось призывное лошадиное ржание, и сзади их настиг…
Полагаете, желания сбываются только в сказках и принцы на дороге не валяются? Эдит думала так же, бредя по широкому тракту навстречу Англии и браку по расчету.«Уверена, найдется среди английских дворян романтичный дурачок, который поверит в мою слезливую историю и, не долго думая, обзаведется молодой очаровательной женой-француженкой. Скажете, цинично? Так ведь и жизнь не сказка о невинных девах и благородных рыцарях. Вот если судьба возьмет да и бросит к моим ногам принца, тогда я признаю, что ошибалась, но что-то мне подсказывает…Тут ветви густого придорожного кустарника подозрительно зашумели, и прямо передо мной в дорожную пыль вывалился потрепанный человек…».
Рассказ представляет собой дневник, в котором описывается непростая жизнь короля. Кандора Х прозвали Жестоким, но именно он делает всё, чтобы королевство не поглотила война, чтобы не казнили язычников и тёмных магов, чтобы его друг смог жениться на девушке более высокого социального положения. Сталкиваясь с очередным испытанием судьбы, он старается пройти его достойно и принять мудрое, справедливое решение.
Ниа — сирота, пытающаяся выжить в городе, пострадавшем от войны. А еще она — Забиратель, своим прикосновением она может исцелять, забирая боль из тела человека в свое тело. Но, в отличие от сестры и других Забирателей, ставших учениками Лиги целителей, умение Нии с изъяном: она не может отдавать эту боль пинвиуму, зачарованному металлу, использующемуся для этого. Она может только передавать ее другому человеку, это опасное умение ей приходится скрывать от захватчиков города. Если правда раскроется, ее могут использовать как оружие против собственного народа.Из-за слухов о новой войне жизнь Нии стала сложнее, ей приходится отчаянно рисковать, чтобы найти работу и еду.
Дом Ольги исчез, будто кто-то стер его с картины мира ластиком. Дом единственного человека в мире кошмаров. И ей придется пойти по следу, чтобы вернуть утраченное. Но что если цена возвращения — стать такой же, как и все вокруг? Стать чудовищем? Не окажется ли она высока? Или, наоборот, низка?
Бонусная история из цикла «Тенистый Водопад».Независимая и волевая Делла Цанг не верила в призраков, пока не увидела своего умершего кузена в темном переулке. Она не верила и в вампиров, пока сама не превратилась в одного из них.Должна ли она последовать примеру своего двоюродного брата вампира и уйти от всех, кого она знала, или же присоединиться к лагерю «Тенистый Водопад» для проблемных подростков? Этот рассказ из К. К. Хантер даст читателям заглянуть в историю Деллы, которые должны прочитать все фаны цикла «Тенистый Водопад».
Меня зовут Лакспер, и я — Элементаль.Мой народ использует силу земли для поддержания жизни и защиты от врагов. По отцовской линии я должна быть принцессой. Но этому не бывать, потому что я — незаконнорожденная полукровка.Моя работа в качестве Эндера — одного из элитных стражников моего отца, в том, чтобы исполнять приказы. Когда моя старшая сестра отправляется послом в королевство водных Элементалей — в Глубину — мне ничего не остается, кроме как последовать за ней в качестве телохранителя.После смерти короля водных Элементалей начинается смертельная битва за трон — битва, в которой мы вынуждены принять одну из сторон.Я знаю точно лишь несколько вещей.
Уснуть на сто лет, проснуться от поцелуя. Жизнь Авроры должна была походить на сказку.Но внезапно открыв, что верность стране и верность короне в этой державе две разные вещи, Аврора может лишь мечтать о счастье. Раньше зачарованная принцесса, спасительница, она становится предателем.Аврора намерена освобоить свой дом от королевской тирании, даже если для этого придётся пересечь море и отправиться в королевство прекрасного и дьявольского принца Финнегана — знающего о магии куда больше, чем ему стоит.
Пусть Геля и предпочитает жить по средствам, но роман с аристократом и куш от крупной аферы это так заманчиво, что волей неволей втягиваешься в две авантюры. Но только потом, когда закрутишься слишком сильно, не надо жаловаться, что трудно удержать равновесие.Оступившись, каждый может подняться и перешагнуть через неприятности, Геля тем более. Для неё нет недостижимых вершин, захочет - станет артефактором, управится и с фабриками, и с соседями и с волшебными существами. И не важно, как сильно они сопротивляются и вставляют палки в колеса.