Верховный Главнокомандующий - [268]

— Когда прикажите начать передислокацию основной группы сотрудников Штаба, Ваше Величество?

— Не торопитесь, господин генерал, — отвечаю, — «основная группа» офицеров и генералов останется здесь…

Вижу радость в косых алексеевских очах, слышу радостный групповой вздох облегчения: покидать уже обжитое и насиженное местечко — куда большинство уже успело притащить семьи, никому не хотелось.

— Переезд Ставки Верховного Главнокомандования из Могилева в Коломну отменяется, Ваше…?

Терпеливо объясняю обалдевшим штабным:

— Нет! «Переезд Ставки Верховного Главнокомандования из Могилева в Коломну» не отменяется. Но, вместо «основной группы» туда поедет лишь один генерал-лейтенант Бонч-Бруевич — Начальник ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА(!!!), прошу любить и жаловать, господа.

Наслаждаюсь произведённым эффектом и разъясняю подробно:

— Мною принято решение о реструктуризации организации Вооружённых Сил Российской Империи… Отныне, всю военную политику и планирование, будет определять Российский Генеральный Штаб — подчиняющийся лишь Верховному Главнокомандующему. Военное министерство же, будет всего лишь неким «хозяйственно-вещевым» придатком при нём.

— Михаил Дмитриевич, не медля отправится в Коломну и, за три месяца создаст мне новый Генеральный Штаб наподобие германского — что вчера вечером, он мне клятвенно пообещал…

Бонч-Бруевич, действительно оказался, хоть и умницей — но довольно-таки ехидным малым! Он, с видом победителя довольно улыбался и чуть ли не показывал язык своим растерявшимся «коллегам». Мне это было немного неприятно и, чтоб не расслаблялся, я добавил:

— …Иначе, мне придётся его расстрелять.

Победную ухмылку у старшего брата известного большевика-ленинца, как ветром сдуло!

— Туда же, закончив переговоры с министрами и думцами за «Круглым столом» и дождавшись повешения Рузского «со товарищи», переедет и Ставка Верховного Главнокомандования… То есть — я, со Свитой.

Я, прищурившись посмотрел на потолок, как бы прикидывая сроки:

— Где-то через неделю-полторы…

Обращаюсь, к конкретно охреневшему Алексееву:

— Вы же, господин генерал — с «основной группой», останетесь в Могилеве Главнокомандующим Западным Театром Военных Действий — «ЗапТВД». Генерал Юденич в Закавказье, возглавит ЮжТВД…

Не давая опомниться, встаю и протягиваю руку:

— Поздравляю с повышением в должности, Михаил Васильевич!

Пришлось подойти вплотную, взять его руку в свою и, насильно потрясти — до того, генерал был ошеломлён.

Когда мой бывший Начальник Штаба немного пришёл в себя, он хрипло спросил:

— Кого из генералов и штаб офицеров, Вашему Величеству угодно взять с собой в Коломну?

Хороший вопрос!

— Вот небольшой списочек, господин генерал…, — достаю из кармана уже готовый приказ о назначении, — совсем небольшой!

На первом месте списка стояли две фамилии: Пустовойтенко и Борисов.

— Этих двоих я забираю с собой. А, их место займут генерал Гурко — вашим Начальником штаба и полковник Кудрявцев — Главным квартирмейстером, которого я «поздравляю» с генерал-майором! На место Борисова, я думаю — сами кого отыщите…

Опять же — церемония «поздравления», рукопожатия и завистливые взгляды… Всё, как положено!

— Кстати, генерала Эверта я у Вас тоже «забираю». Вместо него, заведующим Западным фронтом назначаю генерала от инфантерии Лечицкого Платона Алексеевича.

Читал про него, типа — самый думающий русский генерал Первой мировой! А Эверт имеет тот недостаток (как и недавно снятый мной Иванов), что был у Алексеева во времена Русско-Японской начальником и, тот теперь не может на него «прикрикнуть» — чтоб заставить выполнить приказ. Это никому не пошло на пользу: имея превосходящие силы для нанесения главного удара, генерал Эверт жидко обделается в следующем году. В отличии от Брусилова, который наоборот: действуя на направлении вспомогательного — отвлекающего удара, добьётся громкого успеха.

Итак: Северным фронтом будет командовать мой «выдвиженец» генерал Балуев, Западным — «самый думающий» генерал Лечинский, Юго-Западным — знаменитый Брусилов. Неужель, с такими да «орлами» — не побью Вильгельма на следующий год?!

Да, не могёт того быть!

Лишь бы в спину, кто не ударил…

Глава 37. «Манифест об отречении»… С отсрочкой приговора!

«ГОСУДАРСТВЕННАЯ ДУМА — представительный орган страны — становится агитационной трибуной, революционирующей эту страну. Народные представители, к которым прислушивается вся Россия, не задумываясь о последствиях, решаются взбунтовать темные массы накануне перелома военного счастья на фронте, исключительно в целях удовлетворения своего собственного честолюбия. Разве здесь есть патриотическая идея? Наоборот, в существе всей работы этих людей заложена государственная измена. История не знает примеров подобного предательства. Вся последующая работа социалистов и большевиков по разложению России является лишь логическим последствием предательства тех изменников, которые подготовляли переворот, и последних нельзя так винить, как первых. Они по-своему были правы, они хотели преобразовать государственный и общественный строй России по своей программе — по тому рецепту, который являлся конечной целью их многолетней работы и мечтой, лелеянной каждым социалистом, какого бы он ни был толка. Это являлось осуществлением их идеологии».