Верхом на ракете. Возмутительные истории астронавта шаттла - [68]

Но расставание больше нельзя было откладывать, и Донна наконец выдала свои чувства. Я услышал, как она всхлипывает. Жена остановилась и обняла меня.

– Майк, сожми меня покрепче.

Как всегда в тяжелые моменты жизни, я попытался укрыться за ширмой юмора:

– Мы можем вернуться в спальню Бич-Хауса и не только пообжиматься. – Да, я всегда был балагуром.

– Помолчи, Майк, просто не отпускай. Это не смешно.

Она плакала у меня на плече, а я чувствовал себя ничтожеством. Я попытался успокоить ее рассуждением о дублировании важнейших компонентов шаттла, но толку от этого было не больше, чем от предложения «покувыркаться». Я не мог словами унять ее страхи. Эта женщина знала цену полетам на грани допустимого. Ей приходилось держать изуродованную руку друга на месте авиакатастрофы. Она видела, как командир эскадрильи с капелланом выходят из машины и идут к соседнему крыльцу, чтобы сказать: «Ваш муж погиб». Скольких друзей, вдов и детей ей пришлось утешать? Она была женщиной, способной увидеть за эвфемизмами NASA суть семейного эскорта – «сопровождение во вдовство». Не было таких слов, которыми я мог бы похоронить ее страхи.

Какое-то время мы просто сидели, слушали волны и смотрели, как пеликаны пикируют за добычей. Донна прервала молчание:

– Много воды утекло, прежде чем мы пришли сюда.

– Да, много.

– Вот сейчас я вижу тебя подростком, запускающим ракеты в пустыне. Удивительно, куда это привело.

– А у меня при себе ракета, которую ты можешь запустить. – Я опять попытался выставить щит грубого юмора.

– Майк, ты можешь быть серьезным?

Я заставил себя быть тем мужчиной, которого она хотела слышать в этот момент.

– О'кей, прости меня. Я буду серьезным. Что бы ни случилось завтра, – я почувствовал ее напряжение при словах «что бы ни», – я приду к своей мечте. И этого бы не могло произойти без тебя. – Звучало пафосно, но это была правда.

Мы обнялись и поцеловали друг друга. Не то чтобы «отныне и вовеки веков», но достаточно для этой минуты. Мне было проще передать свои чувства при физическом контакте, чем на словах. Я чувствовал соль на ее щеках… слезы, не океан.

Я думал о том, как много случайных и, казалось бы, несущественных событий управляли моей жизнью. Если бы мать и отец не игнорировали знаки «Осторожно, опасная дорога», куда бы занесла меня жизнь? Если бы они не осели в Альбукерке, где небо захватило меня, какими путями я бы пошел? Если бы 17 лет назад я женился на другой женщине, сидел бы я сейчас здесь, на этом берегу?

В силу удивительного совпадения Донна родилась в один день со мной, 10 сентября 1945 года, в Альбукерке, в штате Нью-Мексико. Она старше меня всего на несколько часов. (Моя младшая дочь в детстве была уверена, что мужчины и женщины должны выбирать для брака человека с таким же днем рождения.) Мать и отец Донны, Эми Франчини и Джозеф Сеи, американцы в первом поколении, появились на свет в семьях иммигрантов из Италии. Оба бегло говорили по-итальянски, постоянно ругались и дымили, подобно лесному пожару. К моменту рождения Донны у них уже был ребенок, мальчик десяти лет. Они пытались завести второго все эти годы, вознося молитвы о дочери к целому пантеону святых. Эми Сеи было уже 35, когда она наконец забеременела. Для родителей Донна стала чудом – и сразу же превратилась в смысл их существования.

Жизнь Донны, в полную противоположность моей, была оседлой. Все свое детство и юность она прожила в одном доме, всего в нескольких кварталах от знаменитого Шоссе 66, ставшего одним из главных путей к приключениям для клана Маллейнов. Мальчишкой я бывал в нескольких сотнях метров от маленькой девочки, на которой однажды женюсь.

Мы были старшеклассниками, когда встретились в первый раз. Она училась в центре Альбукерке, в католической средней школе имени Св. Марии, а я – в окраинной школе Св. Пия X. Ее кузен учился со мной в одном классе, и благодаря ему нас представили друг другу в 1961 году, когда учились в десятом классе. В моей жизни это было время страшной неуверенности в себе. Мое покрытое прыщами лицо могло вызвать отвращение у Человека-слона. Оно выглядело так, будто я проиграл состязание в пейнтбол, причем победившая сторона стреляла пулями с клерасилом. Плюс к этому мои похожие на радары уши способны были привести в ужас любую леди. Я не мог представить себе девочку, которая нашла бы во мне что-то привлекательное. Когда нас с Донной познакомили, я произнес «привет» и удрал к другим парням. Судьбе пришлось ждать еще четыре года.

Я продолжал свой тяжкий путь к окончанию средней школы, время от времени сталкиваясь с Донной на разных мероприятиях, но никогда не заговаривал с ней и тем более не просил о свидании. Она не была красавицей. Привлекательная и очень живая – такое описание будет довольно точным.

В мае 1963 года я окончил школу Св. Пия и через несколько недель отправился переносить адские тяготы Вест-Пойнта. Теперь Донну отделяли от меня 2000 миль, и я о ней совсем не думал. Я боролся за выживание. Старшекурсники откровенно высмеивали меня. Даже после того, как я перестал быть салагой и испытания дедовщиной остались позади, напряжение не уменьшилось. Учебная нагрузка была огромной. Я не мог вообразить, что в Америке есть кто-то 19 лет от роду, кому приходится хуже, чем мне. Но я ошибался.