Верхний Ист-Сайд - [5]

— Ты любишь быть в центре внимания, всегда любила. Это часть твоего обаяния. В этом нет ничего плохого, — взяв подругу за руку, приободрила её я.

— Я знаю, что, скорее всего мы не будем вместе, но это все равно не мешает мне часами воображать наше совместное будущее, — грустно и мечтательно улыбнувшись, сказала она и мы зашли в кафе. — Когда-нибудь я перестану быть наивной девочкой и думать, что мы будем счастливы, но не сегодня.

Мы сели за столик и нам подали меню. Нам принесли еду, и я тут же схватилась за соль, чтобы мир делал без соли? Я бы умерла скорее, чем жила без неё!

— Ты помнишь, что я говорила тебе по поводу соли? Она ведь жутко вредная, из-за неё поправляются! Ты должна об этом думать, ведь ты работаешь в сфере, где фигура одно из важных компонентов, — Джессика снова начала свой разговор о правильном питании, на котором она просто помешана. Я же ем всё, еда-это одно из немногих радостей моей жизни.

— Это должно меня волновать, — задумчиво говорю я, насыпая соль из соломки себе на руку. — Но не волнует, — смеюсь я и ссыпаю всё в тарелку. Джессика недовольно поджимает губы, но всё же не удерживается от лёгкой улыбки.

— Просто тебе везёт, и на твоей фигуре не отражается всё то, что ты ешь не полезного. Ты заметно похудела после первого курса и всё это из-за твоего нагруженного графика, не одной свободной минуты ведь нет и спасибо, что ты нашла для меня целый день! — Я улыбнулась ей.

— И что ты будешь делать с Сэмом? Как будешь всё налаживать?

— Он сам не из бедной семьи, но не из такой влиятельной, как моя, но он всё же должен понимать, что быть ребенком богатых родителей, в этом есть свои минусы также, как и свои плюсы, успешные родители ожидают подобного и от своих детей, они хотят в будущем передать им своё дело и, конечно же, они хотят быть уверенными, что мы справимся. Я должна быть известной, я не могу просто взять и отказаться от всего этого, ведь это то, что решит моё будущее, это имеет такое же влияние, как и колледж в моём мире. Кстати, ты сегодня не слишком то и скрываешься, — заметила она.

— Я решила, будь что будет, всё равно никто не заинтересуется мной. — Мой телефон завибрировал, и я тут же ответила на звонок.

— Розмари? — Немного удивившись, сказала я, а Джессика тем временем недовольно закатила глаза.

— Кларисса, ты перешила платья? — Быстро и раздражённо спросила она, кажется, у неё день не задался с самого утра.

— Да, конечно.

— Они нужны мне сейчас же! — Сказала она и отключилась.

— Ты не должна никуда идти, у тебя законный выходной! — Поняв всё по моему лицу, сказала Джесс.

— У моды нет выходных, — сказала я и, обняв подругу, поспешила забирать платья из дома.

Когда я прибегаю в мастерскую, то вижу полный хаос, все что-то кричат, телефоны надрываются, все бегают туда суда, кажется, у меня уже голова заболела, Розмари испортила выходной не только мне и самой себе, но и всем остальным. Быстро подхожу к Розмари и подаю ей чехлы.

— Наконец-то, — быстро сказала она, и раскрыв чехлы, начала внимательно осматривать платья, присматриваясь к каждому шву, я даже заволновалась слега, к чему такая спешка и что могло случится всего за день? Она повесила платья на вешалки, и я с облегчением выдохнула.

— Что-то случилось? — Осторожно спросила я, чтобы не разозлить её ещё больше.

— Показ через неделю, а я только что узнала, что у моего конкурента похожая линия, некоторая одежда выполнена из одной ткани, это провал. Если моя одежда окажется хоть чуточку хуже, то меня обвинят в плагиате, это всё напечатается в прессе и… полный провал. А эти платья, — она указала на те, что я принесла, — они одни не похожи на остальные.

— Но невозможно за неделю создать целую линию одежды! — С ужасом в голосе и неимоверным шоком произнесла я. Она права. Одно мгновение, одна ошибка, один проступок — и ты падаешь в глазах окружающих. Требуются годы, чтобы построить хорошую репутацию. Но буквально считанные секунды могут всё это испортить. Парочка плохих решений, совпадений — и ты падаешь с самого верха вниз. Мне в голову приходит совершенно невероятная мысль, и она кажется мне гениальной, но в то же время и пугает меня. — Но, возможно, нам и не придётся создавать всё заново, начинать сначала.

— О чём ты? — Она совершенно не подозревает о чём я, но она явно заинтересована хоть в каких-то идеях.

— Джессика Кроуфорд, — сказал я и победно улыбнулась.

— При чём здесь она?

— Она дива, её обожают, так же как и ненавидят, ей завидуют. Можно дать одной из лучших ваших вещей в этой коллекции её имя, и пусть она выйдет в этом на подиуме. Ваш показ станет лучшим, потому что сама Джессика Кроуфорд будет на нём моделью и будет представлять вещь, названую в её честь. Вашу коллекцию раскупят в миг, — как можно яснее выразила я ей свои мысли.

— Она ни за что не согласиться выходить на подиум, я знаю, сколько раз она отказывалась от таких предложений. Это бы нас спасло, но она этого не сделает, чудо, что она вообще согласилась прийти на мой показ, а не на другой.

— Она согласится, обещаю, она будет вашей моделью, но вы должны сказать, согласны ли вы? — Она хочет задать мне миллион вопросов, но не делает этого, потому что прекрасно знает, что я на них не отвечу, и терять она такой шанс не собирается. — Доверьтесь мне, она придёт.