Верхний Ист-Сайд - [19]

Я здесь просидела не меньше шести часов и успела сделать всего несколько готовых деталей. Или платья у меня такие тяжёлые или я сдаю.

Обожаю ночной Манхэттен, эти огни, пустые улицу, но предпочитаю любоваться всем этим из окна моей квартиры, потому что эти тёмные улицы не всегда пусты.

И сейчас я иду вся трясясь от страха. Я. УЖАСНО. БОЮСЬ. ТЕМНОТЫ. Хоть я и стараюсь идти по оживлённым и светлым улицам страх никуда не уходит. Руки поледенели и немного вспотели, главное сохранять спокойствие. Я же не в первый раз иду ночью одна по улице.

Собравшись с духом, заворачиваю за угол, где горит всего один фонарь, под которым стоят три придурка с бутылками в руках. О нет, почему, почему нет другого пути до моей квартиры, почему именно эта улица!? Может мне всё-таки вернуться в мастерскую? Или пойти к Джессике? Её родители меня уж точно не прогонят.

— Эй! — Кричит мне один из них, когда я уже разворачиваюсь и спешу уйти куда угодно лишь бы подальше отсюда. Я не оборачиваюсь, никак не реагирую, но заметно ускоряю шаг. Дурацкие, дурацкие каблуки!

— Да ладно малышка, куда ты убегаешь, — говорит второй и их голоса уже куда ближе, слышаться шаги, но ещё громче моё бешенное сердцебиение. Страх полностью сковал меня, и я сжала ручку сумки так сильно, что больно становится. Точно! Сумка! У меня есть баллончик!

— Хватит претворяться, что ты просто так вышла на улицу посреди ночи, ты же именно нас искала, ведь так? — Схватив меня за локоть, говорит один из них, развернув меня к себе, прижимает к стене. О Боже! Его противное дыхание щекочет мне кожу и мне кажется, меня сейчас стошнит. — Не бойся… — Его рука начинает подниматься по моей ноге.

— Отстань от меня! — Кричу я, но тут же появляются и два других по бокам. Пытаюсь вырваться, те что-то говорят, но я не слышу из-за рёва мотора машины, который оглушает меня, а фары ослепляют. Я пользуюсь моментом и наступаю тому, кто меня держит на ногу со всей силы. Получи поддонок! Как тебе мои каблучки!?

Он сворачивается пополам от боли, а я отбегаю на несколько шагов в сторону, пока остальные не поняли в чём дело. Но кто в машине?

Мне кажется, что машине ещё даже не успевает до конца остановиться, как от туда просто вылетает Джек и тут же подходит ко мне.

— Ты в порядке? — Взяв мои руки в свои говорит он, и смотрит прямо в глаза, а в его глазах страх, волнение и злость. Мурашки или же лёгкая дрожь проходиться по рукам и спине, но это не то, что от страха.

— Да, я…

— Тебе лучше уехать на своей крутой тачке, пока мы её не забрали, — слышится противный мужской голос у него за спиной, и я замолкаю, этот страх снова сковывает меня, но теперь мне страшно не только за себя, но и за него тоже.

Джек медленно разворачивается к ним, и я замечаю, как у него напрягаются скулы, а руки, что только что держали мои, превратились в напряжённо сжатые кулаки.

— Клэри иди в машину, — таким спокойным и до жути холодным тоном произносит он, что я решаю сразу же его послушаться.

— Нет, она останется снами, — я останавливаюсь и боюсь сделать и вдоха, таким напряжённым кажется воздух. — Давай, иди к нам, а ты проваливай, или ты хочешь по-плохому?

— Иди в машину, — повернувшись ко мне, говорит Джек, и я вижу в его глазах уверенность и теплоту, но могу поспорить, что мой взгляд вовсе не такой уверенный, наверняка он не ожидал увидеть меня такой растерянной и испугавшейся.

Я ещё секунду смеряю его взглядом пытаясь понять, знает ли он что делает, но так ничего и не могу рассмотреть в его, как сейчас кажется, чёрных глазах. Сажусь на переднее сидение и невольно закрываю глаза, нужно успокоиться.

Когда я снова их открываю, у меня возникает такое ощущение, будто я их и не закрывала, они всё также стоят друг напротив друга и оценивающе смотрят. Их трое, он один, мне это не нравится.

Они говорят, хм, хорошая изоляция, ничего не слышно. Джек яростно им говорит, да с таким энтузиазмом!

Один, два, три, четыре, пять, глубокий вдох, выдох, открываю глаза, Джек разворачивается и идёт в с торну машины, один, два, три, те трое быстро перекидываются словами и тот, что держал меня, идёт к Джеку и развернув его за плечо, ударяет по лицу.

— Джек! — Слышу я свой собственный крик и в следующую секунду уже он ударяет того кулаком по челюсти и ему сложнее оправится после удара нежели Джеку. Ещё удар, последние слова и он садится в машину.

Казанки его правой руки немного в крови, не знаю в его или нет, мне всё равно не по себе, его скула уже заметно покраснела и стала приобретать бордовый цвет.

— Не нужно было этого делать, я бы и без твоей помощи справилась, — чуть громче шёпота говорю я, прерывая затянувшуюся тишину. Зачем я это сказала!? Он прав я лгу себе и, наверное, это было всегда, но поняла я это только сейчас.

— Это твоё «спасибо»? — Ухмыляется он и снова тишина.

— Прости, — говорю я. — Прости за то, что так вела себя с тобой, прости за мою язвительность, я всех отталкиваю, не принимай на свой счёт. — На последних словах я смотрю на него, а он на меня и снова этот взгляд, который пытается меня разгадать. Но он не понимает и хорошо, если не поймёт. — И спасибо, правда. — Его рука касается моей, он тут же отдёргивает её и его взгляд на секунду меняется. — Что?