Вера на марше - [15]

Когда я размышляю о годах, в течение которых я был связан с организацией Свидетелей Иеговы, у меня появляется всё больше и больше признательности за ценность того пути, по которому нас вёл Иегова. Когда я начал изучение, я не мог найти ни одного религиозного учения, которое бы ответило на все мои вопросы. И учитывая количество знания из Божьего Слова, которые нам тогда были доступны (в сравнении с тем, чем мы можем наслаждаться теперь), это было подобно выходу из кромешной тьмы в свет полной луны. Но постепенно рост знаний, как и число тех, кто принимал участие в работе, укрепил и поспособствовал развитию организации и привёл её к зрелости.

Ч.Т. Расселл даже и не думал о создании сильной организационной структуры. В то время мы не видели в этом никакой потребности. Мы ожидали 1914 года, который ознаменовал бы конец этой системы вещей на земле. Мы больше всего беспокоились в то время о том, чтобы проповедовать наиболее эффективно и широко до прихода этого дня. В то же время мы думали о том, чтобы приготовить себя лично к тому, чтобы быть готовыми пойти на небо.

Что именно должно было произойти в 1914 году, мы не знали, но были точно уверенны в одном: 1914 год будет означать начало наихудшего периода времени, которое только было на земле, поскольку так много библейских пророчеств предсказывали это. Наша вера была крепкой, и наша надежда основывалась на чём-то большем, чем человеческие измышления. Однако 1914 и последующие годы оказались временем жестокого испытания для развивающегося Общества Нового мира. Если бы мы знали про те испытания, которые нам предстояло встретить или что нашему проповедническому служению понадобятся годы, возможно, мы встретили бы этот год с намного большим волнением.

Глава 4 Конец всем царствам в 1914 году

1914 года ждали с нетерпением. На горизонте нашей надежды он маячил долгие месяцы, нет, долгие годы. Мы ждали его со значительно преувеличенными надеждами. Многое надо было осознать, и многого мы боялись. Пророческие времена по Библии проверяли и перепроверяли. Мы не сомневались в этом. Но мы знали, что этот год будет означать самое ужасное время несчастий, которое только знала земля. Переживём ли мы?

Конечно же, по этому вопросу было много мнений. Несмотря на то, что «Сторожевая башня» объясняла этот вопрос довольно ясно, но в то время было много независимых взглядов и личных «толкований» в соответствии с личным пониманием Писаний. Был один урок, который нам предстояло усвоить в то критическое время: очистить наше мышление в отношении того, чем чреваты личные толкования. Без сомнений, у меня есть основание говорить об опасностях этого.

Уже с 1879 года «Сторожевая башня» обращала внимание на предсказанный конец настоящей системы вещей, который должен был быть в 1914 году. Но в то время, когда мы все всматривалась в 1914 год и в конец зла и скорби на земле, многие из нас думали больше о личном, собственном «изменении».

Как я хорошо помню, 23 августа 1914 года пастор Расселл начал поездку вдоль тихоокеанского побережья и по южным штатам, которую закончил в Саратога-Спрингс (штат Нью-Йорк), где мы поводили конгресс с 27 по 30 сентября. Это было крайне интересное время, потому что некоторые из нас серьёзно думали о том, что мы пойдём на небеса в первую неделю октября.

На том конгрессе в Саратога-Спрингс было довольно много людей. В среду (30 сентября) меня пригласили выступить с докладом на тему «Конец всего близко, поэтому будем же здравомыслящими, бдительными и будем пребывать в молитве». Как сказал кто-то, это было концом. Я лично искренне верил, что церковь «пойдёт домой» в октябре. Во время этой речи я сделал замечание, о котором сожалею: «Возможно, это последнее публичное выступление, с которым я выступаю, потому что вскоре мы пойдём домой».

На следующее утро (1 октября) более пяти сотен человек отправились назад в Бруклин, и во время этой поездки мы проезжали по живописной дороге «Хадсон Ривер Дей Лайн» от Олбани до Нью-Йорка. В воскресенье утром мы должны были начать службу в Бруклине, завершив наш конгресс.

Довольно большое число делегатов конгресса остановились в Вефиле, доме персонала всемирного центра. В пятницу утром (2 октября) мы все завтракали, когда вошёл Расселл. Войдя в комнату, он по привычке на мгновение остановился и произнёс слова приветствия: «Всем доброе утро!». Но в это утро вместо того, чтобы, как обычно, пройти к своему месту, он оживлённо хлопнул в ладони и счастливо произнёс: «Времена язычников закончились, времена их царей истекли». Мы все зааплодировали.

Мы были очень возбуждены, и я бы не удивился, если в этот момент мы были взяты, это стало бы сигналом к началу сбора на небо, но, конечно же, всё было совсем не так.

Расселл занял своё место во главе стола и сделал несколько пометок. Я пришёл в естественное волнение. Он сказал: «Мы собираемся сделать некоторые изменения в воскресной программе. В воскресенье утром в 10:30 брат Макмиллан выступит с докладом». Все громко рассмеялись, вспомнив мои слова в среду в Саратога-Слрингс о том, что это — «мой последний публичный доклад»!