Вера изгоев - [107]

– Это уж точно… – нервно вздрогнула Лена, представив сколько всего ей предстоит.

– Кстати, хочу поздравить.

– С чем?

– Вы нашли себе потрясающего начальника оперативной службы, – негромко рассмеялся Эрик. – Михаил Поликарпович просто великолепен. Знаете ли вы, что он уже собрал костяк аналитического и оперативного отделов? Ни минуты терять не стал. Добился встречи со мной, высказал множество интереснейших идей, затребовал охрану и отправился выискивать по всему миру старых безопасников, имеющих бесценный опыт. Уже больше полутора десятков из них находятся в поместье.

– Вы не шутите? – не поверила Лена.

– Нет, не шучу. Для того ему понадобилась помощь мастера Равновесия. Я попросил вашу мать. Анастасия Петровна с радостью согласилась.

– То-то я думала: куда это она подевалась? – задумчиво хмыкнула молодая женщина.

– На данный момент они находятся в Сиднее. Не представляю как Михаил Поликарпович уговаривает бывших врагов, но пятерых уже уговорил.

– А ведь совершенно случайно встретила… – недоуменно пробормотала Лена.

– Случайно? – ехидно вздернулась вверх левая бровь Эрика. – Вы верите, что в этом мире есть что-то случайное? Зря. Такие встречи никогда не бывают случайными. Вам дали понять свыше, что одобряют вашу миссию. Устроить такую случайность не по силам даже мне, не говоря уже об иерархах.

– Вот как? – прищурилась Лена. – Хорошо, коли так. Но ладно, не стоит терять времени. Хочу сегодня еще смотаться в Москву, переговорить с одним человеком. Именно издательствами я и займусь в первую очередь. В Москве есть отделение корпорации?

– Да, позавчера открылось.

– Пусть тогда озаботятся регистрацией издательства, лицензией на издательскую деятельность и прочим необходимым. Имена владельцев я сообщу позже.

– Я отдам приказ, – кивнул Эрик. – Только не вздумайте отправляться в одиночку, очень вас прошу.

– Не дура, одного опыта мне с головой хватит, – скривилась Лена, глотнув еще немного виски.

– А вот музыкальной культурой я займусь лично, – продолжил Палач. – Уже начал, впрочем. Придется повозиться, чтобы раздавить местные медиа-студии, но не велика проблема – полог неудачи никто еще не отменял. Не позже, чем через год, ни одна бездуховная песенка для убогих разумом не сможет появиться. Такие просто никто не примет. Ни одна звукозаписывающая фирма, ни один канал телевидения, ни одна радиопрограмма. Разве что на свои деньги станут диски печатать, иного пути я им не оставлю. Музыка должна заставлять душу человека расправлять крылья, а не зарываться лицом в грязь.

– Полностью согласна! – обрадованно улыбнулась молодая женщина. – С детства испытывала к попсе резкое отвращение и никогда не слушала.

– Если бы вам эта самая попса нравилась, то вы были бы полностью бесполезны, – в голосе Палача слышалась ирония. – Музыкальные вкусы многое говорят о человеке. Кстати, я вскоре отправляюсь на концерт группы “Гадкие лебеди”. Через месяц у ребят будут записаны концерты и на русском, и на английском языках. Рекламная кампания уже начата, я сделаю из мальчишек звезд первой величины. Они того стоят.

– Я бы тоже с удовольствием послушала! – загорелась Лена.

– Тогда отправляйтесь в Москву, у вас есть еще немного времени – концерт начинается в двадцать три часа в большом концертном зале филармонии. Жду вас у входа в поместье без пятнадцати одиннадцать.

– Тогда я побежала! – подхватилась Лена.

– Одну минуту, – задержал ее Эрик, протягивая какую-то книгу. – Почитайте, полезно.

– А что это?

– Учебник. Для вас.

Лена с недоумением уставилась на книгу. Аркадий и Борис Стругацкие, “Гадкие лебеди”. Называется как группа, на концерт которой собрался Эрик. Она, конечно, читала Стругацких – “Пикник на обочине”, “Трудно быть богом”, “Понедельник начинается в субботу”, “Град обреченный”. Но вот этой книги прочесть как-то не довелось. Что ж, раз Палач говорит, что это учебник, то прочитать “Гадких лебедей” необходимо. Видимо, гении многое сумели предугадать. Бросив подозрительный взгляд на Эрика, Лена нахмурилась – улыбается, скотина бледная, причем так ехидно, что сразу захотелось сказать ему колкость. С трудом сдержалась, вежливо попрощалась и быстро пошла в свои покои, времени осталось очень мало.

Эрик смотрел ей вслед, продолжая улыбаться. Только уже не ехидно, а грустно.

“Иди, девочка моя хорошая. Иди, делай дело. А я постараюсь оберечь тебя от любой беды, насколько это вообще возможно. Почему меня так тянет к тебе? Чем ты заинтересовала древнюю тварь? Что такого в тебе есть, что даже я не смог остаться равнодушным? Не знаю, не хочу даже думать над этим, мне просто приятно находиться в твоем обществе, а почему – разбираться не стану. Иногда позволю себе немного расслабиться, говоря с тобой. Наивное ты мое, чистое дитя. Будь счастлива, а я обороню твое счастье. Ты уже горишь, ты готова горы свернуть. Прости, что пришлось провести тебя таким путем, доставить столько боли, но иного выхода я не имел. Ты бы погибла, если бы я не сделал этого. Считай меня бесчувственным подонком, зверем, нелюдью, так будет правильно. Иди, малышка, иди. Лети к своей мечте. Распахни крылья и ничего не бойся, за твоей спиной я. Невидимый и неощутимый, но я там. И горе тому, кто надумает причинить тебе боль. Не пожалею”.