Вера для Надежды - [38]

– АНДРЕЙ!!! – Рвусь я к нему и понимаю, что с сильным мужиком мне совладать.

Тем временем ненавидящий Андрей, не обращал на меня внимание. Элла для него никто, всего – лишь врач, что тоже причиняла боль. Он ставит ее в один ряд со всеми генными, и его не будет мучить совесть за ее смерть, ведь на его руках кровь многих модифицированных!

– Раздевайтесь! – Холодный голос Андрея подобен противным каплям на моем теле. Холодные струи воды капают с моих волос, смывая грязь и принося отчаянье в душу. – Не хочется пачкать кровью одежду, которую можно отдать достойным.

Во мне все замерло и покрылось холодом. «Испачкать кровью» – он их расстреляет на моих глазах?

– АНДРЕЙ!!! – Стараюсь я докричаться до затуманенного сознания человека и вижу… ненависть! – Прости меня за все! Умоляю, не трогай их! Это я приказала забрать женщин и ставить на них опыты! – Нужно все стрелки перевести на себя! Нужно спасти генных, что ПОМОГАЛИ не умереть женщинам! Нужно заставить мужчин убрать оружие! Нужно… черт, я не хочу видеть смерть той, что растила меня, утайкой даря любовь и заботу!!! – Андрей, это я предатель и скотина, а они спасали…

– Заткнись! – Взревел мужчина и под моими ногами взорвалась грязь, обсыпав меня брызгами. Чейз в его руках издал шипение, остывая под холодными каплями воды…

Модифицированные врачи без тени страха складывали вещи стопочкой. Элла аккуратно поправила каждую складочку халата и, оглядевшись, положила его на самое сухое место. Я дернулась сильнее, ощущая боль в вывернутых руках…

Ее рыжие мокрые волосы смешно растрепались, когда она сняла блузку. Белая ткань липла к ее рукам, но она и эту вещь сложила правильно и аккуратно. Я тут же вспомнила, как она меня учила хранить вещи и складывать их. Я не плакала только потому, что со всей силы тянулась в ее сторону и переставляла ноги, таща на буксире мужика, что уперся ногами.

– Буйная лошадка. – Цедит он сквозь зубы, а я вижу только ее лицо и эту светлую улыбку!

Серые штаны так же легли в стопку возле ее ног…

– Сказать что-то хотите? – Зачем Андрей спрашивает это, раз хочет, не разобравшись, убить всех? Зачем проявлять сострадание, когда держишь чужую смерть в одном выстреле?

Почему-то все генные посмотрели на Эллу. Женщина, не скрывая своего красивого тела, кивнула головой и посмотрела в мою сторону.

– Да или Нет? – Спрашивает Андрей и снимает оружие с предохранителя.

– Мои коллеги передают мне право голоса. – Чистый голос, что когда-то рассказывал мне о небе, был сейчас более нежным, чем когда-то. – Только говорить я буду с… Кристиной Фат.

– Таких не знаю! – Усмехнулся Андрей и посмотрев на меня, сказал. – Есть лишь Надежда Кристоф, но она тоже заключена под стражу!

Во мне что-то взорвалось, и теперь я не тянулась, а сделав подножку своему пленителю, вырвалась из захвата, но… в плече что-то хрустнуло, и я еле сдержала стон за зубами. Только на щеки брызнули слезы. Видимо выбила сустав, но это не важное!

Я подбежала к раздетой женщине, не обращая на всех собравшихся внимание. Мои ноги заплетались, погружаясь в грязь, поэтому я чуть не упала в конце пути, но… мои плечи ощутили давно забытое тепло маминых рук. Генные сильные, поэтому женщина удержала меня, а еще… обняла и нежно стала гладить по головке.

Я хотела многое сказать, но мысли путались и разбегались. Слышны были лишь мои судорожные громкие вдохи и какое-то сипение из горла. Я не знала, что делать и как помочь, но буду до конца закрывать собой тело Эллы, ведь Андрей не убьет меня!

– Слушай внимательно, таракашка. – Быстро говорила женщина, смотря, как медленно подходит Андрей. – Мне пересадили матку твоей подруги Кати, она жена Андрея. – Шептала она, о вещах которые, я знаю и которые меня сейчас не волновали. – Только матка была оплодотворена, срок был маленький и мне сказали, что потом сделают выскабливание. Но после пересадки оказалось, что плод не погиб, а наоборот прижился и продолжил развиваться. Пять месяцев назад я родила маленького ребеночка и назвала Кристофером. Он родился недоношенным, но я смогла его спасти. Это ребенок Кати и Андрея – не дай незнающему отцу убить дитя, прошу. – Она прижимала меня к себе и шептала… нет, умоляла меня спасти ребенка моего друга! – Сейчас он здесь у Андрея…

– Но Рон сказал, что это его ребенок. – Шокированно бормочу я и… ощущаю, как меня отдирают от генной.

– Формально его, ведь все дети должны иметь документы. – Улыбнувшись, она посмотрела на меня, а я… дернулась к ней еще раз, вырываясь из чьих-то сильных рук. – Из тебя получиться замечательный генетик. – Она с тоской посмотрела в мои глаза и рукой провела украдкой по лежащему белому халату. – Ты та, что стала мне… дочерью.

– Мамочка! – Крикнула я и упала лицом под ноги генной, уткнувшись в стопку ее вещей, услышала выстрел.

Тяжелое тело упало возле меня, а я ощутила жар спиной…

22. Злость, месть и прощение

Я лежала оглушенная происходящим. В моей голове не укладывалась информация про ребенка, но… я не могла поверить, что лежу возле трупа Эллы. Ощущаю мягкую ткань ее халата и исходящее тепло от ее тела. Со стороны слышались новые выстрелы, но для меня они были чужими. Будто не я сейчас лежу в грязи со связанными руками. Это не я не могу дышать и давлюсь невысказанными словами. Это не я вижу холодное ненавидящее лицо Андрея. Именно он выстрелил в упор в ту, что я впервые назвала мамой. Это он сейчас оттягивает меня от тела.