Снова уклоняюсь, держась на расстоянии, даже не пытаюсь это чем-то замаскировать. Вижу, как он безвольно опускает плечи, оставаясь стоять возле столешницы, только слегка поворачивает голову, чтобы смотреть на меня. Он не выглядит разбитым или задетым, его лицо остается спокойным и уверенным. Мне не нравится этот Кай, такое впечатление, что все его чувства, как скальпелем вырезали, оставив только клочки язвительности, но ведь это не правда. Люди так сильно не меняются!
— Все люди лгут, в этом нет ничего странного, — говорит он так, не понятно понял ли, как сильно задел меня или нет.
Должна что-то ответить, объяснить, но молчу, стараясь держатся сильной и гордой, притворятся если честно. Мне так нравилось, что рядом с ним раньше не надо было притворятся. Он забрал у меня покой, словно это так просто. Спасает звонок, Марго надоело ждать в машине, так что она решила позвонить. Поднимаю трубку, подношу телефон к уху, не отрываясь смотря на него.
— Даша…
— Он здесь, — перебываю ее и заставляю себя цинично улыбнутся, — забери его, а то он слов не понимает.
Только на мгновение отвожу взгляд, потому и не успеваю заметить, как он резко подходит в притык, почти придавив к стенке и выхватывает мобильный с моей руки, чтобы затем бросить его на диван. Даже пикнуть не успеваю, как он целует меня схватив за шею руками. Губы еле теплые, как и руки на шее, сейчас он как будто обычный человек, обычный парень. Поцелуй пылкий, желанный, но нежный, от того и необычно. Раньше он поцелуем наказывал, делал больно покусывая губы, теперь же… он тоже делает больно, но не физически, а эмоционально.
Громкая пощечина заставила его отпустить меня, или это были мои непрошенные слёзы?
— У тебя совесть вообще есть? — я так много могла сказать ему, но меня хватило только на это, после того, как сбила его руки с шеи.
На шатающих ногах дошла до дивана, взяла с него телефон и проверила цел ли. Незаметно вытерла непрошенные слёзы, сдерживая злость. Как он посмел попытаться сделать это со мной снова? Что думал и в этот раз ему откроюсь, что бы он мне в душу плюнул? Да ни за что!
Украдкой поднимаю на него глаза, все ещё стоит спиной ко мне возле стенки, поза расслабленная, лица не вижу, но так сильно хочу, чтобы он разозлился. Хочу, чтобы ему не было все равно, как раньше. Не понимаю зачем он это сделал, зачем играет? Раньше я бы просто промолчал и ушла, но сейчас не хочу. Мне надоело бежать от вопросов и от себя.
— Что ты, по-твоему, только что сделал, Кай? — поворачиваюсь к нему, все ещё сидя на диване.
— А что я, по-твоему, только, что сделал? — очень спокойно спрашивает, подходя ко мне и присаживаясь рядом, совсем близко.
— Поцеловал, — выговариваем мы вместе, только с разной интонацией.
Он подался вперед, взгляд голубых глаз затуманен, губы распухли слегка от поцелуя. Хочу его, даже понимая, что это опять его отвратительная игра.
— Ещё не наигрался со мной? Все ещё смешно? Думаешь я снова поведусь на все это? — стараюсь задавать вопросы холодно, когда его губы всего в десятки сантиметрах — это сложно.
Одна его рука на спинке дивана, вторая упирается в стол — я в ловушке снова. Ему нравится зажимать в угол? Ну и где это его безразличие сейчас? Судя по тому, как спокойно смотрит на меня — при нем. Да зачем он это делает?
— Я больше не играю, — говорит так, что по всему телу проходят мурашки.
Не понимаю, что происходит, он совсем близко. От его тела исходит жар, не буквально — фигурально. Что со мной происходит? Желание податься вперед, поцеловать его самой останавливает только одно — это между нами уже было и ничем хорошим не закончилось.
— А что ты делаешь? Опять от связывания страдаешь? Что же ты бедненький делал полгода, пока меня здесь не было? Шмотки мои трахал?
Я не должна была это говорить, как только слова срываются с губ, понимаю это. Это не просто грубо, пошло и вульгарно, это не похоже на меня. Откуда я вообще такого нахваталась? Чего не скажешь, снова и снова слыша в голове его «жалкая», «жалкая», «жалкая»… Так и хочется заорать: да заткнись уже!
Кай моргнул, раз, два, а затем перестал нависать над мной и просто остался сидеть. Его лицо все так же было бесстрастным, но я никак не могла понять, что с ним на самом деле происходит. Старый Кай уже бы бесился, а этот похоже серьёзно воспринял мои слова.
— Даша, — начал он говорить, когда я уже начала чувствовать что-то похожее на стыд, — послушай меня внимательно. Нет никакого связывания, по крайней мере у нас с тобой точно.
Смысл его слов до меня не доходит, смотрю на его губы, хочу поцеловать, словно снова в прошлое вернулась. Что значит нет связывания? А почему я ночами не спала? Почему мне его запах нравится? Даже сейчас, она дарит мне покой и уют. Почему его хочу до бабочек в животе и боли в груди? Что за бред? Он же меня все время шпынял, бил, ненавидел, да вообще чуть волкам не отдал только из-за того, что бесился из-за этого связывания? Что значит «нет»? Как это нет, если я его чувствую? Как ещё можно назвать наши странные отношения и чувства.
Начинаю смеяться от его бредней, а затем резко перестаю, когда он пытается взять меня за руку.
