Венерианское чародейство - [26]

Смех Арел уже не звучал. Она не сделала ни движения, чтобы убежать, волна битвы прокатилась по залу и погребла ее под собой. А старуха по-прежнему неподвижной тушей лежала на кровати. Ее рука все еще сжимала спелый плод, и алый сок стекал между пальцами.

— Теперь я тоже ухожу, — сказал Треон. — Я доволен. Со мной уходят последние капли нашей тлетворной крови, и Венера отныне станет чище. Захорони мое тело глубоко-глубоко, чужестранец с роковыми глазами, я не хотел бы, чтобы его кто-то увидел потом…

Он вздохнул и рухнул на пол.

Маленький дракон Бора выполз, постанывая, из-под старухиной кровати и засеменил через зал, волоча за собой веревку…

Старк облокотился о поручни, наблюдая, как темная громада Шурууна скрывается в сером тумане. Палубы были запружены чужеземными рабами, возвращающимися домой. Лхари сгинули, Потерянные были теперь навеки свободны, а Шуруун стал всего лишь еще одним портом Красного моря. Жители его, скорее всего, долго еще останутся хищниками и пиратами, но это было естественно, так и должно было быть. Но черное зло исчезло. Старк радовался, что увидел его конец. Он бы с радостью увидел и конец Красного моря. Ветер с берега быстро гнал корабль по заливу. Старк подумал о Лэррэби, оставшемся на берегу со своими мечтами о зимнем снеге, городских улицах и женщинах с изящными ножками. Он, наверное, слишком долго прожил в Шурууне, и у него не осталось смелости покинуть эту дыру.

— Бедняга Лэррэби, — сказал он Хелви, стоявшему рядом, — Он так и умрет в этой грязи, проклиная ее.

Сзади кто-то рассмеялся. Затем Старк услышал, как кто-то прихрамывая идет вдоль борта, и, обернувшись, увидел приближающегося Лэррэби.

— В последнюю минуту передумал, — сказал Лэррэби. — Я внизу был, а не то увидел бы своих грязных сорванцов, и пришлось бы еще раз передумывать, — Он облокотился о перила рядом со Старком и покачал головой, — Ай, ладно, они прекрасно обойдутся и без меня. Я уже старик, и я имею право выбирать, где мне помереть. Я возвращаюсь с тобой на Землю.

Старк поглядел на него.

— Но я не собираюсь на Землю.

Лэррэби вздохнул.

— Нет? Ну что же, я об этом уже подумал. В конце концов, ты по-настоящему и не землянин, разве по происхождению. И куда же ты подашься?

— Не знаю. Прочь с Венеры, но пока я не знаю куда…

Темные глаза Лэррэби взглянули на него испытующе.

— Беспокойный мужчина с холодным взором тигра. Это мне Варра сказала. «Он что-то потерял, — сказала она. — Он будет искать это всю жизнь и никогда не найдет».

После этого воцарилось молчание. Корабль окутало алым туманом. Поднялся ветер и стремительно погнал его из алой пелены вперед. А затем еле слышно далеко-далеко раздался знакомый протяжный стон, похожий на обрывок молитвы, и Старк похолодел. И все на борту услышали этот звук. Они внимали ему в полном молчании, глаза их расширились, и у какой-то женщины потекли слезы.

Старк встряхнулся.

— Это всего-навсего ветер, — резко сказал он, — Ветер шумит среди скал пролива.

Звук пролетел и растаял, полный усталости и безнадежной скорби, и та часть Старка, которая звалась Н’Чака, сказала, что Старк лжет. То не ветер печально звенел в тумане. То были голоса Потерянных, которым уже не вернуться, — Зарет, спавшей в королевской усыпальнице, и других, которым никогда больше не покинуть затонувший город и лес и никогда не увидеть света.

Старк вздрогнул и отвернулся, следя за пляшущими огоньками, бегущими за кормой.