Блейк прошел мимо открытой двери, заглянув внутрь, там за конторкой дремала и похрапывала пожилая консьержка в черном одеянии, быстрыми, тихими шагами прошел к узкой лестнице, поднялся на второй этаж, подошел к своей двери и приложил к ней ухо. Там было тихо. Ему не потребовалось много времени, чтобы отжать язычок замка, правда при этом сломалась пластиковая карточка. Большой беды в этом не было, поскольку все нужное он запомнил, а альбом «последних хитов» его не интересовал.
Комната размером со шкаф, с двухъярусной кроватью, настенным видеоэкраном, железным столом и двумя железными стульями. Ничего деревянного, — это роскошь, откуда на захваченном астероиде деревья? На стенных крючках ничего не висело. Очевидно, что местное отделение Комитета Комического Контроля выполнило порученную работу — позаботилось, чтобы в настоящее время комната была пуста.
Стоя у открытого единственного окна, Блейк видел внизу переполненную площадь. Эскалатор был полон спускающихся и поднимающихся людей.
Он высунулся из окна и посмотрел налево, в сторону звездного конца цилиндра станции. Огромные стеклянные окна (линзы Френеля) перенастраивались, — уменьшали количество пропускаемого света. Синие уличные фонари, окружающие площадь, начали светиться, наступали сумерки.
Время станции было устроено так, чтобы соответствовать времени на главном меридиане Марса. Поскольку нормальные марсианские сутки длились двадцать четыре часа тридцать девять минут с небольшими секундами, то есть практически равнялись земным, люди легко приспосабливались к этому времени.
На Невской площади, напротив его окна, находился ресторан. Искусственные лиственные деревья его патио были увешаны праздничными разноцветными лампочками, которыми на нескольких языках было написано название ресторана: «Невский Сад». До Блейка донесся аромат жареных сосисок, и он понял, что он не ел с тех пор, как более пяти часов назад проглотил упакованную высокоуглеводную закуску на катере. Несомненно, Майк Майкрофт был частым посетителем этого привлекательного места.
Затем Блейк заметил еще кое-что. Двое мужчин и женщина остановились в толпе, образовавшейся перед «Невским Садом», и все трое уставились на него. Один из мужчин указал на Блейка пальцем, и его крик легко донесся сквозь шум толпы:
— Это он!
Эта троица, расталкивая людей, начала пробираться сквозь толпу к отелю, бросаясь бежать, когда перед ними открывалось свободное пространство.
Блейк отпрянул от окна. — Что все-таки происходит? Его приняли за кого-то другого? Или это провал. Одно было ясно — нужно уносить ноги. Но как? Отсюда только два выхода: главная лестница, по которой поднялся, и пожарная в конце коридора. Но их трое и они наверняка разделятся, чтобы прикрыть оба его пути отступления. Оставалось одно. Он выглянул наружу — из троицы никого не видно. Но прыгать рискованно, внизу твердая поверхность, легко можно переломать ноги.
Глянул вверх. — Можно попробовать.
Он поднял оконную раму до упора, встал, придерживаясь рукой за нее, на подоконник, спиной наружу. Дотянулся другой рукой до водоотводящего желоба пологой крыши, ухватился хорошенько и вот он уже двумя руками держится. Подпрыгнул, одновременно подтягиваясь и закидывая ногу на крышу. Железо впилось ему в ладони, но в горячке он боли не почувствовал. Ура! Получилось, он на крыше.
Взобравшись и окинув взором обстановку, он понял, что оказался в мышеловке. Второй пожарной лестницы у отеля не было, а до ближайшей крыши было, на взгляд, никак не меньше двух с половиной метров, правда она была где-то на метр ниже. А единственная (у них здесь стандарт такой что ли) пожарная лестница того дома спускалась во двор, и как раз напротив двери заднего входа отеля. Вот что значит не везет, так не везет.
Время убегало с катастрофической быстротой. Надо было решаться. Разогнался, прыгнул. Отделался вывихом левого плеча и синяком на лбу. А в тот момент, когда он спустился по лестнице, из задних дверей отеля вывалились два мужика, его преследователи. Несколько секунд противники молча смотрели друг на друга. Затем мужчины бросились на Блейка, он оказался загнанным в угол в маленьком саду, окруженном стенами из гофрированного железа. Мужчины — молодые, худощавые, крепкие, удивительно стройные, размахивали кулаками. У них было больше энтузиазма, чем умения. — «слава богу это не провал», мелькнула мысль
— Грязный штрейкбрехер, — прошипел один из них, прежде чем Блейк остановил его пыл точным ударом в пах. Так, один валяется, корчась от боли и удивления. Но второй оказался немного проворнее, осторожнее и более умелым. Блейк почувствовал, что с одной действующей рукой справиться ему будет трудно и, сделав отвлекающий финт, освободивший ему дорогу, кинулся за угол отеля в направлении переполненной площади.
Когда он пробегал мимо пожарной лестницы, сверху на него что-то обрушилось. Это третий член шайки — женщина своими ногами в сапогах угодила ему прямо в его раненое плечо. Он начал подниматься и тут женщина вновь нанесла удар сапогом по ребрам. Для тощей девчонки она была слишком сильной! Краем глаза он заметил тень двух подбегающих мужчин и попытался отскочить в сторону, но было уже поздно: сзади его ударили чем-то тупым и тяжелым.
