Венера плюс икс - [10]

Они покачали головами.

— Ну, рассказы, главным образом, о будущем, но не обязательно. Многие написаны о машинах времени — таких устройствах, которые могут перенести вас в прошлое или будущее.

Все пристально смотрели на Чарли, и никто ничего не ответил. У него появилось чувство, что никто так ничего и не скажет.

— Ну, хотя бы, — неуверенно попросил Чарли, — скажите: это не прошлое? — Он вдруг очень испугался. — Не так ли? Я… я в будущем?

— Поразительно! — пробормотал Филос.

Милвис мягко ответил:

— Мы не надеялись, что ты так быстро придешь к такому выводу.

— Я же говорил вам, — ответил Чарли. — Я много читал и… — тут, к своему ужасу, Чарли всхлипнул.

Ребенок спит, и из электронной няньки, датчик которой установлен на кронштейне в простенке между комнатами Карин и Дейви в соседнем доме, доносится лишь слабое приятное гудение с частотой 60 герц. Жены еще не вернулись из кегельбана. Здесь царит покой и мир. Мужчины пьют по-маленькой. Смитти развалился на диване, Герб смотрит на телевизор, который, правда, выключен, но покойное кресло, где Герб расположился, стоит так, что отсюда физически невозможно смотреть на что-либо другое. Вот он уставился на темный экран наедине со своими мыслями. Наконец он начинает разговор:

— Смитти?

— Угу.

— Ты замечал: если начинаешь говорить с женщиной на определенную тему, она отключается?

— Например?

— О дифференциале, — поясняет Герб.

Смитти поворачивается так, чтобы спустить обе ноги на пол и почти садится.

— Трансмиссия, — бормочет Герб, — потенциал.

— В смысле «коробка передач», Герб?

— Еще один пример — «частота». Что я имею в виду: берешь в полном смысле слова нормальную женщину — здравомыслящую и все такое. В бридж играет — глазом не моргнет. Все делает точно по формуле, выдерживает паузы до секунды. Вроде у нее таймер в голове — варит яйцо ровно четыре минуты без часов. Что я имею в виду: обладает интуицией, развита, куча интеллекта.

— Ну, дальше.

— О'кей. Теперь ты начинаешь что-то объяснять ей, упоминая одно из таких отключающих слов. Например, ты можешь купить машину с таким устройством, которое блокирует оба задних колеса так, что они вращаются вместе. Ты можешь развернуться на месте, даже если одно колесо попало на лед. Может быть, она читала об этом в рекламе или еще где-то и спрашивает тебя, как это получается. Ты говоришь: «при этом используется эффект дифференциала». Все! Как только произнесено это слово — она отключается. Ты объясняешь ей, что это совсем несложно — просто шестерни на задней части приводного вала обеспечивают вращение заднего колеса по наружной кривой быстрее, чем вращается колесо по внутренней кривой. Но все время, пока ты говоришь, ты видишь, что она тебя не слышит, и так будет до тех пор, пока ты не заговоришь о другом. То же самое и с «частотой».

— «Частота»?

— Да, вчера я упомянул «частоту», а Жанетт прямо выпала в осадок. Я остановился и говорю: эй, с тобой все в порядке? Что такое «частота? Ты знаешь, что она ответила?

— Нет, а что?

— Она сказала, что это относится к радиоприемнику.

— Ну, черт возьми, и женщины.

— Ты не уловил, к чему я веду, Смитти. Послать к черту — это ничего не объясняет!

— Мне понятно. Но так легче.

— Меня это беспокоит, вот и все. Ведь «частота» — нормальное английское слово. Оно это и значит. «Часто» значит — нередко, «частота» показывает, как часто происходит действие. Еще одно отключающее слово «цикл» — означает «уйти из верхней точки и снова придти в нее». А, может, «уйти отсюда, придти туда, и снова вернуться сюда». Это одно и то же. Но, когда ты говоришь женщине о частоте восемь тысяч циклов в секунду, она моментально отключается.

— Просто у них нет технического мышления.

— Нет мышления? Слышал ли ты когда-нибудь, как они обсуждают одежду, клинья и складки, двойные французские швы и косые вырезы? Видел ли, как они управляются с этими… швейными машинами? Или с бухгалтерскими счетными машинами двойного учета в офисах?

— Все равно, я не вижу ничего плохого в том, что они не задумываются о сути дифференциала.

— Вот сейчас ты уже начинаешь понимать! Они просто не дают себе труда задумываться! Они не хотят думать об этом. Ведь они могут, да, могут работать с гораздо более сложными вещами — но просто не хотят. Возникает вопрос — почему?

— Наверное, думают, что это не женское дело.

— Почему же не женское? Они имеют право голоса, водят машины и вообще могут делать тот же миллион вещей, что и мужчины.

— Умом ты до этого не дойдешь, — ворчит Смитти, слезая с дивана. С пустым стаканом он идет к Гербу. — Я знаю лишь одно: если им так нравится, пусть так и будет. Знаешь, что Тилли купила вчера? Пару высоких сапог. Да, точно, как у меня. Вот я и говорю: пусть себе имеют свои слова, от которых мы впадаем в отключку. Может быть, когда мой сын вырастет, он сможет поэтому различить, где отец, а где мать, так что — да здравствуют различия!

Они отвели его из операционной в выделенную ему, как они говорили, комнату, и пожелали спокойного отдыха таким старомодным образом, что это напоминало «Пусть Бог будет с тобой», откуда, собственно, и произошло английское «Гуд бай». Чарли впервые встретилось их слово «бог», и то, как они применили это слово, произвело на него впечатление.