Венеция. История города - [62]
Церковь Сан-Микеле-ин-Изола, со спокойным белым фасадом из истрийского камня, сохранилась с более раннего периода: ее построил Мауро Кодучччи в 1469–1477 годах. Здесь есть и еще одна простая, но очень важная могила, обозначенная мраморной плитой перед главным входом: здесь покоится фра Паоло Сарпи, защитник Венеции против папского интердикта 1606 года.
В XVI веке на Мурано проживало 50 000 человек, сейчас — 9000. Он славился своими семнадцатью церквями (осталась буквально несколько), дворцами, садами. В эпоху Возрождения этот зеленый остров стал любимым местом отдыха богатых венецианцев и, как говорили, интеллектуалов, которым нужно было где-то гулять, чтобы обдумывать свои идеи. Подобного благосостояния и популярности остров достиг благодаря тому, что после серии бушевавших в Венеции пожаров сюда перенесли всю венецианскую стекольную индустрию. Несколько столетий стекольщикам, которые собирали и хранили все самые ценные профессиональные секреты, запрещено было покидать Мурано. Но остров при этом получил особый статус. У него, например, был свой подеста (мэр) и своя «Золотая книга», в которую золотом вносили имена правящей знати, точно так же, как и в большой Венеции. Однако постепенно местная индустрия пришла в упадок, не справившись с конкуренцией (стеклом «в венецианском стиле» из других краев) и переменчивостью моды, и благосостояние тоже растаяло как дым, чтобы возродится уже в XIX веке.
Мурано и сегодня кажется маленькой, но достаточно важной и заметной Венецией. Каналов здесь не очень-то много, но зато слишком много магазинов муранского стекла самого разного качества. Впрочем, из района их скопления довольно быстро можно выбраться пешком. Если вы пройдете по Фондамента Веньер от центра, сверните, например, направо вдоль калле дель Чимитеро. Она ведет к кампо дель Чимитеро, где вдоль дорожки, ведущей к небольшой лужайке, растут платаны. За лужайкой находится кладбище, густо заросшее соснами.
В период упадка в XVIII и XIX веках много прекрасных зданий было утрачено, но этот район определенно не обезлюдел. Производство стекла никогда полностью не затихало. Даже большой любитель точности Джон Рескин в «Камнях Венеции» (1851–1853) готов стерпеть «облако, что колышется над стекольными печами Мурано», усматривая в нем «один из последних признаков человеческого труда посреди разрушенных селений, окружающих нас».
Базилика Санти-Мария-э-Донато всегда была самым заметным зданием на Мурано. Рядом с ее кампанилой когда-то стоял средневековый палаццо дель Коммуне — центр частично автономного управления острова. Дворец был разрушен в 1815 году. У подножия кампанилы теперь расположен военный мемориал 1927 года муранского скульптора Наполеоне Мартинуцци. Монумент хоть и не всем приходится по вкусу, но прекрасно гармонирует с общей умиротворенностью этого места, с мрамором и кирпичом всей остальной площади, а летом его очень украшают цветущие олеандры.
Интерьер базилики поначалу может показаться не слишком интересным по сравнению с роскошным убранством базилики Сан-Марко или собора Торчелло. Одна из причин этого заключается в том, что церковь используется в основном для повседневных служб. Хью Онору она напоминала «чудесное лоскутное одеяло, сшитое из обрывков разных веков, памятник неистощимому благочестию местного населения». Перед алтарем сияет венето-византийская Богоматерь, а по обе стороны от него с изящными жестами замерли святые Лоренцо Джустиниан и Феодор (XVIII век). Реставрации проходили здесь много раз. Реставрация 1858–1873 годов так жестоко обошлась с наружной отделкой здания, что Онору оно показалось «уродливой помесью XII и XIX веков». На одной из колонн нефа установлена памятная табличка в честь тех, на ком лежит ответственность за это: кардинал-патриарх, архитекторы и государственные чиновники, вероятно, надеялись, что их будут вспоминать с большей благодарностью. Более вдумчивая и осмысленная реставрация продолжалась весь XX век, особенно успешно в 1970-х. Тогда фасад стал выглядеть менее нелепо.
Но если смотреть достаточно долго на стоящую в апсиде Святую Деву XII века, перестаешь замечать следы модернизации. Это высокая, стройная фигура, одетая в темно-синие одежды, руки она молитвенно сложила перед собой, в целом от нее остается ощущение простоты, чего не скажешь о Мадонне из собора Торчелло, той, что держит на руках Иисуса. По краю ее одежды идет золотая кайма, а стоит она на золотом основании, стороны которого окрашены в красный и зеленый цвета. «Спокойная печаль, — сказал граф Кроуфорда и Бэлкаррса в "Заметках по истории христианского искусства" (1847), — пребывает в каждой ее черте, самый дух "
