Венецианец Марко Поло - [64]

Из всех занимательных рассказов о возвращении Поло в Венецию наибольшей известностью пользуется тот, который так прекрасно передает Рамузио. В предисловии к венецианскому изданию книги Марко Поло, датированном 7 июля 1553 года, Рамузио указывает, что это предание поведал ему

почтенный и уважаемый мессер Гаспаро Мальпьеро, человек весьма преклонных лет, исключительной доброты и честности; дом его был на канале Санта Марина, у устья реки Сан-Джованни-Кризостомо, как раз посреди Двора Мильони [где, как мы узнаем ниже, жили Поло]; и он говорил, что все это слышал от своего отца и деда и кое-каких других стариков-соседей.

Столь солидно защитив свое доброе имя от обвинений в вымысле или преувеличениях, Рамузио излагает предание, как он его слышал.

Родичи путешественников все еще с сомнением раздумывали, кто же именно приехал к ним, но даже и удостоверившись в том, что эти обносившиеся и огрубелые люди — истинные Поло, помыкали ими и стыдились их. Видя это, братья Маффео и Никколо вместе с Марко составили план, каким образом раз и навсегда доказать родне, кто они такие, и в то же время завоевать «почет» (то есть видное положение) во всем городе, удивив своих сограждан.

Поло разослали родственникам — надо думать, самым знатным и богатым — приглашения, прося их приехать в дом трех возвратившихся путешественников на пир. К пиру Поло готовились весьма старательно и обставили его богато, «наилучшим образом и с большой пышностью в своем доме». В назначенный час каналы около дома Поло были полны гондол, в которых прибыли разнаряженные гости. Всех их приняли как подобает и рассадили по местам. Гости сгорали от любопытства: вдруг Поло начнут показывать свои какие-нибудь драгоценные товары, привезенные из дальних стран, а то и, почем знать, преподнесут всем по хорошему подарку? Можно не сомневаться, что всякий почитал за долг поздороваться и приветствовать путешественников, пока те стояли в большом зале, встречая входящих гостей. А потом Поло куда-то исчезли.

Когда подошло время садиться за стол, все три Поло явились из своей комнаты в длинных атласных мантиях малинового цвета — мантии, по тогдашнему венецианскому обычаю, спускались до полу. Когда подали душистую воду для полоскания рук и все гости сидели за столом на своих местах, мессер Никколо, мессер Маффео и мессер Марко опять встали, покинули гостей и переоделись в другие, камчатные мантии, тоже малинового цвета, и вышли в них к столу. Затем к ужасу гостей — какое бессмысленное расточительство, когда рядом столько заслуживающих внимания родственников! — хозяева приказали, чтобы только что снятые атласные мантии были разрезаны на куски, а куски эти розданы слугам. И приказ этот был тотчас же исполнен.

Спустя некоторое время, когда гости уже истребили яства, от которых ломился стол, побросали кости на пол, вытерли о чудесную скатерть руки и изрядно выпили, Поло вновь встали и ушли в другую комнату. Через минуту они возвратились, одетые уже в бархатные мантии малинового цвета. Сев на свои места, они приказали внести камчатные мантии, изрезать их у всех на глазах и куски раздать слугам. Родственники даже начали роптать и многозначительно переглядываться — в этом родственники везде и всегда одинаковы, — но приказ был вновь исполнен, все слуги получили по куску дорогой ткани.

Пир продолжался, но гости теперь только и думали, что же будет дальше. Раздался гул голосов: они, это они! Эти богачи, за несколько часов выбросившие целое состояние, не кто иной, как давно пропадавшие их родственники! Никаких сомнений быть не может. Гости убедились во всем сами, теперь они уже обращались к хозяевам, называя их по имени, и начали вспоминать былые времена. Поло улыбались себе в бороды, сохраняя важность, и ничего не отвечали. Пиршество подходило к концу, наступил черед ставить на стол сласти и пирожное. Хозяева снова удалились в соседнюю комнату. Здесь они сняли бархатные мантии и вышли одетыми так же, как были одеты и гости. Снова было приказано изрезать и раздать по куску дорогие бархатные мантии и снова приказ был исполнен. «Это так изумило [всех] гостей, что они были поражены словно громом». Затем слугам сказали, чтобы они, забрав свои трофеи, покинули пиршественный зал.

Как только слуги удалились и за ними закрыли двери, мессер Марко поднялся из-за стола и вышел в соседнюю комнату. Он быстро вернулся оттуда, держа в руках ту самую грязную и истрепанную одежду, в которой путешественники были в день приезда в Венецию и в которой стучались в дверь своего дома. Гости затаили дыхание и гадали про себя, что еще выдумают эти чудаки Поло. А они тут же схватили острые ножи и, не говоря ни слова, принялись пороть свои грязные одеяния по всем швам

и высыпать из них множество самых драгоценных каменьев — рубинов, сапфиров, карбункулов, алмазов, изумрудов, которые были зашиты в одежду всех трех так хитроумно, что никто об этом не мог бы и подумать. Ибо, уезжая от великого хана, все свои богатства, какие он им дал, они обменяли на множество рубинов, изумрудов и других драгоценных камней, поскольку они хорошо понимали, что если не сделать этого, то будет невозможно взять с собой так много золота в столь долгую, трудную и далекую дорогу.