Вендетта - [2]

“Школяр! — презрительно хмыкнул по себя Вира. — Такими фокусами только здешнюю деревенщину и пугать!”

Впрочем, сработало. Он был благодарен и за такое подспорье, хотя понимал, что боевой эффективности у горящих листьев нет никакой. Но разбойники отступили, потеряв всех лошадей и заполучив на руки серьезно раненного лидера, а значит — отбились.

Дурацкая вышла схватка.

Улыбаясь, Вира оглядел своих товарищей по оружию, которые так и не приняли в ней участия. Монаха-остария, стоящего у ворот с длинной спадой в руке. Циркового бойца тамбурино, судорожно сжимающую побелевшими от напряжения пальцами древко глефы. Скафильского торговца с мушкетом наизготовку — именно благодаря ему крохотная армия защитников монастыря и получила превосходство в оружии. Ну и упомянутых уже ди Ноцци со слугой димаутрианцем.

— Ну вот, сеньоры! — произнес он голосом легкомысленным, словно говоря о чем-то несущественном. — Считай и отбились!

В это время на другом конце монастыря, там, где находились хозяйственные пристройки, раздался истошный женский крик.

* * *

Защитниками монастыря они стали, в общем-то, случайно. Шестеро путников, которых беда застала в пути, разными путями добрались до обители. Людовико Вира потерял лошадь, спасаясь от разбойников — тех самых табранцев. Двигаясь наугад, в здешних глухих краях совершенно не ориентируясь, он повстречал Йованне Сфорэ, монаха из братства остариев. С бродячими медикусами ему уже приходилось сталкиваться и мнения о них наемник имел самое высокое. Несмотря на принятый сан, эта братия не только умела лечить, но и калечила не хуже. Не зря же монах таскал с собой, кроме набора хирургических инструментов, сумки с провизией и лекарствами, длинную спаду.

Сфорэ и предложил Вире двигаться к монастырю менестериалий. Дескать, сестры гостеприимны к путникам, а сам он не раз тут бывал. К тому же обитель, пусть и не крепость, но все же защита от непогоды, и имела какие-никакие стены, а значит подходила для обороны от разбойников куда лучше, чем открытое место. Наемник изначально драться не планировал, но стоило остарию сказать про горячую еду и монастырское вино, как он сразу же передумал.

В монастыре, как выяснилось, уже гостили другие путники. Девчонка-тамбурино из Санторумского Цирка, назвавшаяся Юлией Тарвалле, скафилский торговец по имени Берн и дворянчик Кайе ди Ноцци со слугой, именующимся Рудольфо, но просившим называть его просто Ру. Всех их здесь собрала непогода и вылазка проклятых небесами табранцев.

С молчаливого согласия собравшихся, Вире, как человеку с несомненным боевым опытом, было доверено командование. Никакого голосования не случилось, просто глядя на собравшийся разношерстный сброд, он вдруг понял, что никто лучше него не справится.

Поужинав и выпив вина, он принялся выяснять, кто из путников к чему способен, чтобы понимать, как его использовать, когда бандиты, не удовольствовавшись парочкой сожженных деревень и полезут-таки на монастырь.

Юлия Тарвалле молча продемонстрировала ему длинную глефу, закрутив ее в воздухе так быстро, что та превратилась в сверкающий диск. Наемник бывал на представлениях в Санторуме, и знал, что тамбурино — достойные бойцы. Девчонка хоть и выглядела несерьезно, но явно была способна постоять за себя. Единственное, что смущало опытного наемника, так это манера циркачей наносить лишь легкие раны — бои на арене не предполагали смерти уже много лет.

Скафилец тоже порадовал. Оказывается, в его повозке с товаром, что он загнал за невысокие монастырские стены, имелись несколько новехоньких мушкетов с колесцовым замком. Такие совсем недавно стали поступать в войска и Вира мечтал скопить золота и купить себе один такой.

Дворянчик же назвался студентом-магом и заявил, что способен призвать огонь на головы тех несчастных, что полезут на монастырь. Демонстрировать свои умения он отказался, сообщив, что силу для заклинаний следует беречь, а не разливать по округе, подобно упившемуся вдрызг гуляке.

А вот его слуга от показа своих боевых возможностей отказываться не стал. Натянул на длинный, в рост человека лук, тетиву, и за три удара сердца выпустил три стрелы. Каждая из которых вонзилась в корзину, надетую на столб в пятидесяти шагах. Вира, прежде воевавший в Димауте и никогда пренебрежительно не отзывавшийся о воинских умениях дикарей, уважительно поцокал языком.

Все это, с позволения сказать, “святое воинство” просидело в монастыре более суток, неся караулы, поедая запасы сестер-менестериалий и дегустируя второй уже бочонок красного вина. Которое, по мнению наемника, было пусть и не самым лучшим из всех, что ему доводилось пробовать, но уж всяко вкуснее, чем то, что можно купить в кабаке за медную монету. Стоит ли человеку, оказавшемуся в обстоятельствах полных лишений и опасностей, требовать большего?

Они погостили бы и подольше. Сам наемник ничего против подобного времяпрепровождения не имел — небо обложило тучами, которые вот-вот должны были разродиться дождем, да и прочие странники вроде, как-то не особенно спешили по делам. Компания у них хоть и подобралась престранная, но не лишенная приятности и интересная.