Вендетта. День первый - [5]

А несколько дней спустя девушка подслушала разговор родителей (время было позднее, и те думали, что дочка давно спит).

– Сколько? – услышала она удивленный голос мамы. – Сева, я не ослышалась?

Анастасия, замерев в коридоре, ловила каждое слово.

– Нет, Галя, ты не ослышалась, миллион. Миллион рублей, – раздался усталый голос отца. – Вот какое беззастенчивое предложение я получил. Они хотят купить меня, сделать членом своей банды, их треклятой мафии! Причем такое происходит у нас, в Союзе, далеко не в самом богатом городе. Представь, что творится в союзных республиках, где-нибудь в Закавказье или Средней Азии – там ворочают не просто миллионами, а миллиардами!

– Сева, мне страшно, – донесся до Насти голос мамы. – Господи, и зачем я только поддержала твою идею о переезде из Ленинграда сюда! Ведь эти люди... Они не могут быть опасны, да?

– Эти люди – преступники, которые боятся меня, – ответил Лагодин, – поэтому так и мечутся, поэтому и пытаются купить мое молчание за миллион рублей. Что ж, значит, я на верном пути, иначе бы они не испугались. Не забывай, я облечен государственной властью, а против государства эти люди никогда не рискнут идти!

– Сева, они уже действуют в ущерб государству, – возразила Галина Сергеевна.

Настя потом долго лежала в кровати и размышляла. Вот, оказывается, почему ей на той вечеринке вручили кулон с бриллиантом! Ее отца пытались подкупить – через нее, его дочку! А она, дура, еще устроила скандал, не желая отдавать чудное украшение. Получается, что ее отец – настоящий герой, который борется с преступниками. Прямо как в кино! И, конечно, все хорошо закончится!

* * *

Череда арестов среди влиятельных лиц Болотовска всколыхнула общественное мнение. В городе даже побывала команда Центрального телевидения, и репортаж о задержанных чинушах прошел в программе «Время». Лагодину позвонили из аппарата ЦК и передали благодарность от лица генерального секретаря – сам Андропов позвонить не мог, поскольку находился в больнице.

Всеволод Петрович никак не мог понять, отчего арестованные, несмотря на наличие большого количества улик, не желают сознаваться, а нагло молчат. Как будто они чего-то выжидают, как будто надеются на скорое избавление. Более всего Всеволода Петровича занимал вопрос касательно так называемого «крестного отца», руководителя мафии в Болотовске. Кто же он, тот неуловимый и могущественный человек?

– Ну, во-первых, я не уверен, что такой «злой гений» вообще существует, – убеждал прокурора при очередной беседе полковник Остоженский. – Скорее всего, имеется несколько не связанных между собой центров. А если «крестный отец» все-таки существует, то его надо искать среди братвы. Вот, смотрите, Всеволод Петрович, я подготовил вам досье на четырех местных воров в законе. Наверняка кто-то из них и заправляет всем...

– Скажу откровенно, Глеб Романович, я очень рад, что имею такого замечательного и компетентного консультанта, как вы, – заметил Лагодин. – И все же у меня создается впечатление, что за кулисами находится не обыкновенный урка, не вор в законе, а человек гораздо более тонкого склада ума, я бы сказал – интеллектуал. Преступления, на след которых я вышел, задуманы и осуществлены чрезвычайно виртуозно, и даже, пожалуй, гениально.

Полковник Остоженский внимательно посмотрел на прокурора, вздохнул и ответил:

– Не думаю, что все так, как вам представляется, Всеволод Петрович. Правда, как обычно, гораздо более груба, примитивна и неинтересна. Так что изучите-ка повнимательнее эти досье. Кстати, у меня имеется предложение – почему бы вам с семьей не приехать ко мне на дачу, скажем, в грядущие выходные? Там соберутся только друзья и хорошие знакомые. Будет великолепный шашлык, вам наверняка понравится, а заодно я смогу наконец познакомиться с вашей супругой и дочкой...

* * *

Лагодин с радостью принял приглашение Глеба Романовича и в субботу отправился за город, туда, где располагалась дача полковника. Участок оказался небольшим. Загородный домик более чем скромным, но чрезвычайно ухоженным – свободное время, как выяснилось, Остоженский предпочитал проводить на даче.

Настя не хотела ехать на дачу к незнакомому человеку, однако отец настоял на том, чтобы она отправилась вместе с ним и с Галиной Сергеевной. Теперь девушка слонялась по участку, разглядывала аккуратные, без единого сорняка, грядки, расположенные в строгом геометрическом порядке, прислушивалась к разговорам взрослых, вдыхала запах готовящегося шашлыка и думала о том, когда же наконец отправится обратно в город.

Внезапно ее внимание привлек гость, которого она еще не видела. К большому сожалению и досаде девушки, все приглашенные были важными лицами, ее сверстников на даче полковника Остоженского не было. А новый гость, как отметила Настя, старше всего на несколько лет, ему, наверное, восемнадцать или двадцать: высокий, мускулистый, с копной темных волос и голубыми глазами. Молодой человек, одетый в потрепанные джинсы и ковбойку (что, надо сказать, чрезвычайно ему шло, как отметила Настя), помогал хозяину дачи.

– Разрешите представить, мой сын Максим, – произнес Глеб Романович, обращаясь к Лагодину. – Он учится в столице, однако сейчас у него каникулы, вот он и приехал навестить отца.