Венчание с бесприданницей - [55]
– Отвечать, когда спрашивают, сукин сын! Чьи будете, какой губернии, какого уезда?! Шкуру живьём спущу!
Ефим усмехнулся, и, глядя на его застывшее лицо, на котором не было ни страха, ни смятения, Антип похолодел. «Ведь и как он это делает, Ефимка-то?! Будто впрямь не понимает, что этот барин с нами что хошь сотворит! Будто и вовсе невдомёк…»
– Зря глотку рвёшь, барин, – дождавшись, когда Венедикт Модестович выдохнется и умолкнет, нагло заявил Ефим. – Мы не затем от своего барина удрали, чтобы перед чужим ответ держать. Хошь на ворота вешать – вешай, твоя воля. Мы – народ с терпежом, повисим.
– Ах, идол, как с барином-то говорит… – всплеснула руками одна из баб. – И язык-то не отсохнет!
Остальные попятились. Барин изменился в лице, и на мгновение Антипу показалось, что он вот-вот исполнит свою угрозу. Но совсем уж неожиданно Венедикт Модестович зевнул, потянулся (халат при этом чуть не упал наземь) и довольно добродушно заметил:
– Гришка, Федька, волоките под замок всех! И девку тоже!
В сарае было темно, пахло прелой соломой, навозом. Нижнее бревно замшелых колодок вросло в землю. Братьям надёжно замкнули ноги и лишь после этого рискнули развязать. А Танька так и не пришла в себя. Она не застонала даже в тот миг, когда на её рану опустился тяжёлый отсыревший брус.
– Ума ты лишился, право слово… – проворчал Антип, когда дверь захлопнулась и лязгнул засов. – И кто тебя вечно за язык теребит? Не вишь, барин и так бешеный, ещё и с перепою…
– А как с ним говорить прикажешь? – процедил сквозь зубы Ефим, растирая затёкшие запястья. – Наше дело всё едино гиблое: или становому сдаст, или сам запорет… И ведь прав, сучий сын: он здесь сам себе царь! Как есть Упыриха наша, только мужик! Да-а, братка… Из огня да в полымя мы с тобой. – Он вздохнул и задрал голову. – Стропилы бы пощупать… Может, там и выбраться можно? Чёрт бы его драл с колодками этими – и не дёрнуться теперь! Таньку-то на кой чёрт заперли?! Ей и вовсе невмоготу будет…
Таньке, судя по всему, было совсем худо. В непроглядной темноте сарая было не разглядеть её лица, но хриплое болезненное дыхание доносилось до парней отчётливо. Антип долго вслушивался в эти прерывистые вздохи; затем вздохнул сам:
– Помрёт она у нас, как есть…
Рядом – долгое молчание. Затем послышалось мрачное:
– Может, братка, и лучше, что помрёт. Сам суди – долго ль она рядом с нами на воротах провисит? Девка – она девка и есть, мигом выложит – и кто мы, и какой губернии, и какого барина. И что в своём селе учудили. Нет, братка… нам, хочешь не хочешь, сбежать надобно. Господи! Хоть бы колодки эти как ни есть разломать! Я бы через крышу выбрался… Поглянь, там щели сплошные! И кто так крышу для сарая кладёт, тюхи… Оттого и солома вся сопрела!
Антип тоже задрал голову. Сейчас, когда глаза привыкли к темноте, стало видно, что крыша сарая действительно сплошь светится голубыми щелями.
– А можно и не через крышу, – продолжал деловито прикидывать Ефим. – Просто подождём, покуда придут за нами… Не век же они нас здесь держать будут! Когда-нибудь да отомкнут! Кулаком приложить – и…
– Это можно, – согласился Антип. – Только я-то уж с тобой не побежу.
Короткая озадаченная пауза.
– Ты что – сдурел?! Это как?
– Да так, что Таньку-то мне не бросать здесь. Она мне всё ж таки жена, как ни выворачивай…
– Да какая она тебе жена, что балабонишь-то?! – заорал Ефим. – В какой церкви венчаны, у какого попа?!
– Да такая ж, какая Устька тебе, – спокойно отозвался Антип, и Ефим умолк.
Чуть погодя хрипло сказал:
– Что ж теперь – и нам через неё пропадать? И ведь хоть бы надёжа была, что выживет… Так ведь нет! День-другой – и закопают, пропащее её дело! Ещё третьего дня понятно было, что рана вовсе худая! Вспомни, как Устька потихоньку от неё ревела! А мы что же – заодно пропадём? И как будто тебе эта Танька когда нужна была!
– Ты бежи один, – мирно посоветовал Антип.
Ефим страшно выругался, сплюнул в солому, снова замолчал. Чуть погодя глухо сказал:
– Кабы знать, что Устька выбралась… Мне тогда, ей-богу, на всё наплевать было б. Пусть хоть крючьями на куски рвут.
– Выберется, – уверенно сказал Антип. – Наша Устя Даниловна не пропадёт. Куда угодно дойдёт, хоть к самому царю-батюшке.
– Надобна она, дура, царю-то… – буркнул Ефим.
На это у Антипа возражений не нашлось.
Сначала парни ждали, что за ними вот-вот придут. Но прошёл день, прошла ночь. Уже и следующий день клонился к вечеру, а про них словно забыли. Танька так и не пришла в себя. Временами она металась в бреду, сдавленно стонала, просила Христа ради пить – и Ефим отбил кулак, молотя в стену и крича, чтобы, изверги, дали хотя бы воды умирающей. Но снаружи никто не отзывался, и Танька вновь впадала в забытьё. Антип сидел, молча вслушивался в её дыхание. Несколько раз ему казалось, что – всё, отмучилась… Но чуть погодя снова слышались сорванные вздохи и просьбы о воде.
– Хоть бы дож пошёл, ей-богу… – севшим от ярости голосом говорил Ефим. – Осень называется… Как в лесу сидели, так поливал кажин день, как подряженный, а тут в кои веки понадобился – и где?! Ан-нафема…
Но и осень словно вошла в сговор с мучителем-барином: ночью было тихо, лишь слышалось, как шуршит по крыше прилетевший из леса сухой лист. Только на четвёртый день двери сарая отворились, и внутрь с ведром воды и лоханкой каких-то помоев вошёл растрёпанный мужик. Он поставил свою ношу возле колодок, стараясь не смотреть на пленников, и на жадные вопросы Ефима даже не поднял глаз.
Ссыльный дворянин Михаил Иверзнев безответно влюблен в каторжанку Устинью, что помогала ему в заводской больнице. И вот Устинья бежала – а вместе с ней ее муж, его брат и дети. След беглецов затерялся… Неужели они пропали в зимней тайге? Сердце доктора разбито. Он не замечает, как всё крепче влюбляется в него дочь начальника завода – юная Наташа. И лишь появление на заводе знаменитого варшавского мятежника Стрежинского заставляет Михаила другими глазами посмотреть на робкую, деликатную барышню…
Ох как тяжела доля сироты-бесприданницы, даже если ты графская дочь! Софья Грешнева сполна хлебнула горя: в уплату карточного долга родной брат продал ее заезжему купцу. Чтобы избежать позора, девушка бросилась к реке топиться, и в последний момент ее спас… подручный купца, благородный Владимир. Он помог Софье бежать, он влюбился и планировал жениться на юной красавице, но судьба и злые люди делали все, чтобы помешать этому…
Больше года прошло после отмены крепостного права в Российской империи, но на иркутском каторжном заводе – всё по-прежнему. Жёсткое, бесчеловечное управление нового начальства делают положение каторжан невыносимым. На заводе зреет бунт. Заводская фельдшерица Устинья днём и ночью тревожится и за мужа – вспыльчивого, несдержанного на язык Ефима, и за доктора Иверзнева – ссыльного студента-медика. Устинья знает, что Иверзнев любит её, и всеми силами старается оградить его от беды. А внимание начальника тем временем привлекает красавица-каторжанка Василиса, сосланная за убийства и разбой.
Они горячо влюблены в Устинью – ссыльный дворянин Михаил Иверзнев и уважаемый всеми крестьянин Антип Силин… А она не на жизнь, а на смерть любит своего непутевого Ефима, с которым обвенчалась по дороге в Сибирь. Нет ему покоя: то, сгорая от ревности к жене, он изменяет ей с гулящей Жанеткой, а то и вовсе ударяется в бега, и Устинье приходится умолять суровое начальство не объявлять его в розыск…
Крепостная девушка Устинья, внучка знахарки, не по-бабьи умна, пусть и не первая красавица. И хоть семья её – беднее некуда, но именно Устю сватает сын старосты Прокопа Силина, а брат жениха сохнет по ней. Или она и впрямь ведьма, как считают завистницы? Так или иначе, но в неурожае, голоде и прочих бедах винят именно её. И быть бы ей убитой разъярённой толпой, если бы не подоспели Силины. Однако теперь девушке грозит наказание хуже смерти – управляющая имением, перед которой она провинилась, не знает пощады.
Разлука… Это слово прочно вошло в жизнь сестер Грешневых. Они привыкли к одиночеству, к вечной тревоге друг за друга. У них больше нет дома, нет близких.Как странно складывается судьба!Анна становится содержанкой. Катерина влюбляется без памяти в известного в Одессе вора Валета и начинает «работать» с ним, причем едва ли не превосходит своего подельника в мастерстве и виртуозности.И лишь Софье, кажется, хоть немного повезло. Она выходит на сцену, ее талант признан. Музыка – единственное, что у нее осталось.
Вся привычная жизнь Эли рушится с того самого момента, когда она очнулась в овраге, девушка не помнит ничего из своего прошлого. Киллеры-неудачники бросили бездыханное тело за городом, понадеявшись на то, что ее съедят собаки. Но не тут-то было, она оказалась достаточно живучей. Отчаянно пытаясь вспомнить и собирая по крупицам картинки, которые иногда всплывают в ее еще не до конца отбитой голове, Эля понимает, что она врач и работает в больнице, пытаясь восстановить по памяти место своей работы, садится на автобус до города и в пути встречает Тимура, от одного взгляда на мужчину кружится голова и хочется затаить дыхание.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сэм Старретт – лейтенант Шестнадцатого отряда ВМС – является главным подозреваемым в убийстве своей жены и похищении дочери. Расследует дело бывшая любовница Сэма Алисса Локке – агент ФБР, очаровательная, сексуальная женщина. Алисса, балансируя на грани любви и ненависти к Сэму, одновременно старается выполнить служебный долг и задержать предполагаемого преступника, а с другой стороны – стремится помочь ему. Тем временем личная жизнь Алиссы выходит на новый виток: ей делает предложение Макс Багат, ее давний друг и глава ФБР…«Запрет на любовь.
Роман между двумя агентами спецслужб – слыханное ли дело!У Бет Уитни и Итана Крейна сверхсложное задание, а их буквально швыряет страстью друг к другу.И чем дольше идет расследование, тем труднее очаровательной и решительной Бет поддерживать с обаятельным и сексуальным холостяком Итаном исключительно деловые отношения…
Убита прелестная молодая девушка.Полиция считает, что это дело рук маньяка-садиста, сестра же убитой уверена в другом — и готова доказать свою правоту ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ.Даже если ради установления истины ей придется стать любовницей человека, которого она подозревает в причастности к преступлению. Человека, скрывающего под маской изысканного интеллектуала свое истинное лицо — лицо обольстительного, порочного демона. Однако демон — не всегда убийца…
У полицейского Конора выдались не самые удачные времена. Принять за «ночную бабочку» дочь начальника полиции — уже достаточно скверно. А выяснить, что эта соблазнительная красотка — его коллега да еще в ближайшие несколько недель будет исполнять роль жены, — еще хуже!Джессика сразу дает понять назначенному в «мужья» копу, что их отношения не перейдут определенных границ. Но легко ли это сделать? «Супруги» сходят с ума от желания, которое невозможно утолить. А неудовлетворенная страсть страшнее стихийного бедствия.