Венценосные супруги - [3]

Общественное мнение, как правило, негативно относилось к женщинам, разделившим с мужем королевскую власть. Феодору ругали за сомнительное происхождение: бывшая танцовщица из дурного круга заполучила императорский пурпур. Изабеллу Баварскую осуждали за то, что, злоупотребив недееспособностью Карла VI, она лишила собственного сына наследства и продала французское королевство англичанам. Недобрая память об этой королеве отразилась в памфлетах, где Мария Антуанетта объявлялась наследницей Изабеллы. Скрупулезный летописец Старого режима[5] мадам де Шастене подмечала, какими злыми словами поливали версальскую чету. «Людовик XIII, — пишет она, — муж молодой и прекрасной королевы… кажется одновременно ее рабом и жертвой». Печальная судьба постигла Наполеона III, слушавшегося жену и измученного болезнью. Он уступил диким требованиям Евгении, толкавшей его в рукопашный бой с Пруссией. Анну Австрийскую считали предательницей королевства, и она на своей шкуре поняла, какой опасности подвергается королева, возжелавшая власти.

Эти обвинения в дурном происхождении, попытки морализаторства часто уступали место спорам и временами культивировали банальное женоненавистничество. Они не учитывали разницу в менталитете наших предков и всю сложность исторических ситуаций, и, как правило, сейчас нуждаются в тотальном пересмотре. Так, они не учитывали супругов, имевших одинаковые взгляды, или ситуаций, когда жена помогала, воодушевляла царственного мужа, сотрудничала с ним, предлагала инициативу, совершала какие-то действия. Хорошо это или плохо, Фердинанд Арагонский и Изабелла Кастильская, названные Католическими королями[6], выступали настолько единодушно, что, как известно, было трудно отличить, где чье решение. Никогда Людовик XVI и Мария Антуанетта не были так едины, как защищая то, что оставила им от былой власти революция. В Пруссии королева Луиза энергично сопротивлялась революционной заразе и наполеоновским войскам. Сисси сумела убедить Франца Иосифа, который долго не мог принять решение, чтобы он дал ее любимой Венгрии новое место в своей империи.

* * *

Мы были ограничены объемом книги, поэтому в ней сказано не все. Речь пойдет об одиннадцати супружеских парах с VI в. по начало XX в. Большая часть из них знаменита, другие известны меньше. Три четы правили старорежимной Францией, к ним примыкают монархи Второй империи. Мы поговорим о самых прекрасных частях Европы, от Испании до России, от Италии до Англии. Знаменитые мозаики в Равенне, изображающие Юстиниана и Феодору, не дают забыть об этих византийских правителях. Присутствие принца-консорта на британском троне рядом с королевой Викторией добавляет чисто английского шарма чете, где муж играл вторую скрипку, а жена — первую.

Автору пришлось пробежаться взглядом по множеству столетий, заглянуть в самые разные эпохи, и своих героев он выбирал в зависимости от качества исторического прецедента, который определил тему данной книги. В любой паре чувствуется сильный характер, где честолюбие, отвага, самоотверженность стараются взять верх над трусостью, неумелостью, скрытностью, злопамятностью. Каждому довелось пережить эти выдающиеся моменты — когда раскрывается личность, — и все они очень красочны, не банальны. Политический кризис, начало мятежа или революции, защита верховной власти, угроза вражеского вторжения, гражданская война или конфликт с иностранной державой объединяли либо разобщали пары, которым было отказано в безмятежном счастье. Однако никто из наших героев не стремился узурпировать власть у второй половины: нас не интересует Агриппина, отравившая мужа, императора Клавдия, дабы сделать цезарем своего сына Нерона. Мы говорим о том, как Католические короли вместе строили современную Испанию, или как героически держались вместе правители царской России перед лицом смерти.

Иногда говорят, что власть не делится, но ее можно делегировать, когда правитель доверяет первому министру или фавориту значительную часть своих полномочий. Сюлли, Ришелье или Кольбер именно так и правили французским королевством — только потому, что с ними поделились. Букингем в Англии, Оливарес или Годой в Испании, Кончини или Деказ в Париже пользовались «королевским расположением», применяя свое воздействие (или злоупотребляя им) для того, чтобы влиять на политический курс, но не находились с правителем в тех близких отношениях, которые подразумевает брак. Пары, где жены вмешиваются в политику, учат другому. Таинство венчания, которое связало супругов, любовь, дети, рожденных от их союза, коронация королевы, — все это одновременно и долговечнее, и таинственнее власти, которой пользуются в четыре руки. Монарх избавляется от некомпетентного министра, отправив в немилость фаворита, возомнившего себя хозяином. Супругу, влезшую в интриги или совершившую ошибки, можно просто вернуть к монотонной жизни. Разделяя величие правителя и приходясь матерью наследника, королева, захотев публичной власти, рискует получить обвинение в ошибках или отмену ее действий, но ее не станут преследовать, как вульгарного соучастника преступления.