Великосветские игры - [42]

Слушая его, Ребекка побледнела, а когда речь закончилась и «человек из Ноттингема» направился к ним с Уиллом, судорожно вцепилась в руку мужа. Тем временем луддиты одобрительно похлопывали своего вожака по плечам и даже пытались расцеловать его.

Уилл крепко сжал руку жены и вполголоса приказал:

— Ступай в хижину, Бекки. Я сам поговорю с этим человеком.

— Нет, Уилл, никуда я не…

Он взял ее за обе руки и заглянул в глаза.

— Бекки, ты поклялась любить меня, почитать и повиноваться. До сих пор ты не выполнила ни единого обещания. Я впервые прошу тебя об одолжении — и не без причины. Обещаю, я передам тебе весь разговор. А теперь сделай, как я прошу, — я просто хочу защитить тебя.

У Ребекки задрожали губы: Уилл казался суровым и непреклонным. Высвободив руки, она с неожиданной покорностью проговорила:

— Хорошо, Уилл, только будь осторожен.

— Обещаю. — Наклонившись, он поцеловал ее. — Сделай это ради меня, Бекки.

Проследив, как она вошла в хижину, он обернулся лицом к человеку, от которого зависела их судьба. Тот холодно произнес:

— Насколько я понимаю, Джоб сглупил, назвав вам мое имя.

— Если вы Грейвнор Хенсон — да, — не менее холодно ответствовал Уилл. Хенсон усмехнулся.

— Наверное, вы понимаете, что это несколько осложняет положение.

— Думаю, да. Ваше имя мне знакомо: судя по всему, вы один из так называемых лидеров «умеренных» ткачей, которые недавно выступали в парламенте.

Хенсон высоко поднял брови.

— Вот как, мистер Шафто? Значит, вы должны понять, почему я не в состоянии отпустить вас. Нед Лудд — чистейшая выдумка, а я — живой человек. Если вы окажетесь на свободе, моя жизнь будет в ваших руках.

— Как сейчас моя — в ваших, — возразил Уилл. — И в згой игре вам достались лучшие карты.

— Полагаю, нынешнее положение для вас в новинку, — продолжал Хенсон. — Прежде вы и вам подобные распоряжались этими несчастными работягами, мало что давая им в уплату за вашу праздность.

— Ошибаетесь, мистер Хенсон, — ровным тоном ответил Уилл. — У меня нет ни шахты, ни фабрики, я не землевладелец, которому принадлежат тысячи акров земли и множество батраков. Я никогда и никого не эксплуатировал.

Хенсон рассмеялся ему в лицо.

— И это говорит благородный джентльмен, который, как мне стало известно, женился на богачке ради денег! Сознайтесь, вам ни единого дня не пришлось заниматься честным трудом, сэр!

Его тон был воинственным и пренебрежительным, но Уилл не позволил себе оскорбиться, тем более что отчасти Хенсон был прав.

— Это совсем другое дело. Сейчас я готов на все, лишь бы избавить от страданий жену. По крайней мере позвольте ей вернуться домой, к друзьям!

Хенсон задумался.

— Я понимаю вас, мистер Шафто. Но коль уж речь зашла о вашей жене, здесь есть два затруднительных момента: во-первых, она приглянулась Джобу. Если бы он не боялся меня больше правосудия, он давным-давно прикончил бы вас и позабавился с вашей женой. Джоб утверждает, что был бы не прочь сделать шелковой эту бойкую и строптивую девчонку. А во-вторых, если я отпущу ее, она отправится прямо к властям и выдаст нас всех. Должен признаться, насилие и убийство мне отвратительны. С другой стороны, вы представляете угрозу для всех нас.

— Мы поклянемся не выдавать вас, — предложил Уилл. — Я дам вам слово джентльмена, уверен — жена поддержит меня. Ее так ужаснули страдания голодающих женщин и детей, что она вряд ли решится хоть чем-нибудь навредить им.

Но Хенсон продолжал, словно не слышал его:

— Беда в том, что с моей стороны было бы неразумно слишком часто отказывать Джобу. Вы наверняка понимаете, в каком затруднительном положении я очутился. Но я нашел решение, благодаря которому вы получите шанс вновь стать свободным, а эти несчастные немного повеселятся. Надеюсь, мне удастся убедить Джоба. Хотелось бы только прежде получить ваше согласие.

Что мог предложить этот человек? Можно ли ему доверять?

— Во времена рыцарей, мистер Шафто, поединки устраивали из-за прекрасных дам. Разумеется, рыцарский турнир для нас — непозволительная роскошь, но вы могли бы принять участие в состязаниях наших борцов. Я слышал, джентльмены вашего круга ищут в боксе спасения от скуки. Если вам посчастливится победить нашего чемпиона, мы отпустим вас и вашу жену — разумеется, в обмен на обещание хранить тайну. Но если вы проиграете, я с сожалением отдам вашу жену Джобу, а вас прикажу казнить. Та же участь ждет вас, если вы откажетесь сражаться за свою супругу. Словом, выбор за вами, мистер Шафто.

У Уилла закружилась голова. — А если я выиграю поединок, вы сдержите свое обещание? И если уж состязание неизбежно, почему бы мне не сразиться с Джобом?

— Мистер Шафто, вы будете защищать честь своей жены, а наш лучший борец выступит за Джоба.

— Но последнюю неделю я почти ничего не ел.

— Согласен, это досадно. Мы отложим поединок на два дня и немного подкормим вас. А что касается доверия ко мне — это ваше дело, а не мое.

— Решено, — кивнул Уилл. — Правда, я не уверен, что жена воспримет эту новость спокойно. — Он уже понял, что услышит от Бекки.

— Значит, вот почему вы отправили меня в хижину! — взорвалась она. — Стало быть, вы согласились участвовать в поединке. Я не желаю, чтобы ради меня вы рисковали жизнью. Лучше я умру вместе с вами.