Великолепный и сексуальный - [15]

Слова Броуди не слишком ее волновали, но его красивое мужественное лицо и крепкая мускулистая фигура, от которой так и веяло грозной силой, заставили сглотнуть невольно подступавший к горлу ком.

– Ты не поверишь, если я тебе расскажу.

– А ты попробуй.

Попробовать Броуди, как пробуют сладкий ликер или мороженое? Эта нереальная фантазия не раз приходила Мэдди в голову до тех пор, пока не появилась Линн, и весь ее стеклянный мир не разлетелся вдребезги. Прежде Мэдди представляла страстные и волнующие сцены с участием Броуди, но теперь эти мысли казались ей пустыми мечтами, страшно далекими от реальности. Она потянулась к ручке, но прежде чем успела ее открыть, Броуди уперся ладонью в дверной косяк у нее над головой, заблокировав выход.

Стоя лицом к двери, Мэдди уставилась на его сильную мускулистую руку и широко расставленные пальцы. Длинные пальцы, покрытые шрамами от бесчисленных порезов – такое обычно происходит при ремонте самолетов. Умелые, ловкие пальцы, всегда теплые, а главное нежные. Броуди обхватил ладонями ее лицо, когда она поцеловала его, и стоило Мэдди закрыть глаза, она тотчас вспоминала это прикосновение, переживая вновь и вновь испытанное тогда ощущение. Она целую вечность училась подавлять чувства, пока не смогла скрывать ото всех то, что творится в ее душе. Особенно от мужчин. Но мужчины, с которыми Мэдди встречалась, оставляли ее равнодушной. Когда она смотрела на них, нервы ее не звенели, как струны, а сердце не колотилось о ребра, не готовилось выскочить из груди.

С Броуди все было именно так.

– Мэдди.

– Спасибо, что навестил. Очень мило с твоей стороны. Но, как видишь, сейчас не лучшее время.

Протянув руку, Броуди мягко провел пальцем по шраму у нее на плече, месту, где вышла пуля.

– Ты хорошо себя чувствуешь?

Мэдди нравились его прикосновения. Безумно нравились.

– Да. – К несчастью, Броуди бывал иногда упрямым, как баран. Стоило ему упереться рогами, и никакие доводы и уговоры не действовали, Броуди твердо стоял на своем. В былые времена Мэдди случалось спорить с ним и одерживать верх. Она в совершенстве овладела искусством вести дискуссии и годами оттачивала это мастерство, умело сочетая томный голос с ледяной улыбкой. В упрямстве она не уступала Броуди и наверняка сумела бы его подавить, но день, как назло, выдался не из удачных. Сказать по правде, этот день имел все шансы войти в первую тройку худших дней в ее жизни.

– Не заставляй меня выставлять тебя за дверь пинками.

– Думаю, я с тобой справлюсь.

Мэдди со вздохом прислонилась лбом к косяку. Не так-то просто сдвинуть с места гору мускулов, нависающую в опасной близости от тебя.

А Броуди и не думал соблюдать дистанцию. Впрочем, тело Мэдди вовсе не возражало против такого соседства. Напротив, оно хотело поддаться соблазну, отказавшись повиноваться разуму.

В следующий миг Броуди накалил обстановку до предела. Он подошел ближе и прижался грудью к спине Мэдди. Их бедра соприкоснулись, и его дыхание обожгло ей висок.

Мэдди была не в силах открыть глаза. «Не поворачивайся, иначе ты окажешься в его объятиях, и тогда… кто знает, какую глупость ты выкинешь. Чего доброго, опять поцелуешь его, окончательно потеряешь голову и…»

Он крепко обнял ее за талию. Мэдди ощутила, как в крови заиграл адреналин; ее охватило чувство, похожее на безумие.

«Пытаясь оттолкнуть его, ты захочешь быть ближе к нему еще сильнее». Нет. Или да.

Разум Мэдди продолжал бороться с гормонами, когда Броуди, слегка наклонившись, прильнул губами к ее уху.

– Ответь мне хотя бы на один вопрос.

Мэдди сглотнула. Его запах сводил с ума. Это был запах леса, запах мужчины, настоящего мужчины. Сердце Мэдди бешено колотилось словно сумасшедшее, а его – билось медленно и ровно. Проклятье! Куда делось ее хладнокровие?

– Что? – с трудом выдохнула Мэдди.

– Где этот Стоун-Кей?

«О господи».

– Я мог бы и сам посмотреть в Сети, но попробую угадать… Во Флориде?

– На Багамах. Это маленький уединенный островок.

– Понятно. – В голосе Броуди слышалось облегчение: ему все-таки удалось что-то выяснить. Но радоваться ему оставалось недолго, потому что Мэдди не собиралась откровенничать с ним. – Думаешь, я не вижу, что ты боишься? – прошептал Броуди. Его губы касались мочки ее уха. – Думаешь, я не понимаю, что это совсем на тебя не похоже? – Его дыхание обожгло кожу Мэдди, и по телу ее пробежала дрожь.

– Это Линн боится, – с трудом выдавила Мэдди.

Великий боже, он начал задавать опасные вопросы. Броуди стоял слишком близко. Его статная фигура казалась непомерно большой для тесного холла.

– Но теперь ты рядом со мной. И тебя мучает страх.

Его губы касались кожи Мэдди. Она чувствовала сквозь одежду тепло его сильного тела. Эта близость пугала ее, ей хотелось вырваться, ускользнуть. Броуди так тесно приник к ней, что они оба чувствовали дыхание друг друга.

– Поговори со мной, Мэдди.

«Нет, это невозможно». Еорячее тело Броуди, полное тестостерона, прижималось к ней, небритый подбородок царапал щеку. Мысли Мэдди путались от пьянящего запаха Броуди, охваченного досадой и злостью. «Поговорить? Забудь об этом».

– У тебя неприятности?

«Хочешь правду? Неприятность – мое второе имя». Мэдди закусила губу, чтобы сдержать короткий смешок. Он прозвучал бы слишком резко, истерично. К тому же она боялась, что не сможет остановиться.