Великолепные Эмберсоны - [33]

— Значит, всё-таки слышала?!

— У меня бы из-за такого аппетит не испортился, — сухо сказал отец. — В мире полно девушек!

Джордж побледнел.

— Ты кушай, Джорджи, — ласково сказала тетя. — Покушаешь — и легче станет. Я же не говорила, что всё это точно. Просто я об этом от кого-то слышала.

— Когда? Когда тебе это сказали?

— А, давным-давно! — И тут Фанни не выдержала и расхохоталась.

— Фанни, ты очень жестокая женщина, — мягко упрекнула Изабель. — Правда, правда. Джордж, не обращай на нее внимания. Фред Кинни всего лишь работник в лавке у дяди: он еще сто лет не женится — даже если кто-нибудь согласится!

Джордж шумно вдыхал воздух.

— Ну и что, что "сто лет не женится"! Какая разница? — произнес он, но было видно, что мысли у него путаются. — "Сто лет", пустяки какие! Мне просто надо знать… хочу знать… хочу… — Он замолчал.

— Что еще ты хочешь? — рассерженно спросил отец. — Продолжай, раз уж завелся.

— Я нет… совсем нет, — объявил Джордж, резко отодвигая стул от стола.

— Закончи ужинать, милый, — сказала мать. — Не…

— Я закончил. Съел всё, что хотел. Не хочу больше, чем хотел. Не хочу… не… — Он встал, по-прежнему не в силах собраться с мыслями. — Я предпочитаю… Я хочу… Пожалуйста, извините!

Он вышел из комнаты, и через секунду загремела входная дверь.

— Фанни! Зачем ты так?

— Изабель, я тут ни при чем, он хорошо поел, а я только сказала правду: все твердят…

— Никакая это не правда.

— Мы же не знаем точно, — настаивала мисс Фанни, хихикая. — Мы Люси об этом никогда не спрашивали.

— Да мне бы в голову не пришло спросить такую глупость!

— А Джордж спросит, — заметил Уилбур. — За этим он к ней и пошел.

Мистер Минафер не ошибся, Джордж отправился именно за этим. Люси с отцом как раз закончили ужинать, когда к двери их нового дома прибыл взволнованный юноша. Их дом скорее напоминал загородный домик: Люси договорилась с архитектором, чтобы снаружи его выкрасили в белый и зеленый, а внутри в белый и голубой, отчего жилище производило впечатление такой юности и легкости, что отец жаловался на "сплошную весну". Все комнаты, опять же по словам Моргана, включая его собственную, напоминали будуар барышни, и он не мог выкурить сигару без того, чтобы не почувствовать себя мужланом. Однако, когда пришел Джордж, он курил и пригласил гостя присоединиться, но тот, глядя мрачнее тучи, решительно отклонил предложение.

— Я не курю… то есть редко… то есть не надо, спасибо, — сказал он. — То есть совсем не курю. Лучше не буду.

— С тобой всё в порядке, Джордж? — спросил Юджин, непонимающе посмотрев на него. — Не перезанимался в колледже? Видок у тебя…

— Я не занимаюсь, — ответил Джордж. — То есть совсем не занимаюсь. Так мне кажется. Я занимаюсь только перед экзаменами. Это довольно просто.

Юджин озадачился еще больше, но тут на счастье раздался звук дверного колокольчика.

— Начальник цеха пришел, — сказал он, бросив взгляд на часы. — Я поговорю с ним во дворе. Тут не место для рабочих дел. — Он вышел, оставив "гостиную" Люси и Джорджу. Комната была симпатичная, с белыми стенами и голубыми шторами, и, как справедливо заметил Юджин, для рабочих дел не годилась. Люси стояла спиной к роялю и не отрывала глаз от Джорджа, рассеянно касаясь пальцами струн. И одета она была как раз для этой комнаты — в белое и голубое; румянец на ее щеках только подчеркивал гармоничность картины. Джордж с горечью отметил, что она красива, как никогда раньше, и, конечно, занятый своими мыслями, не увидел, что Люси, в свою очередь, засмотрелась на него. Каким бы странным это ни казалось, но, несмотря на всю гордыню, у Джорджа не было привычки любоваться собой — он вообще не думал о том, как выглядит со стороны.

— Что не так, Джордж? — тихо спросила она.

— То есть "что не так"?

— Ты почему-то жутко расстроен. Ты плохо сдал экзамены?

— Нормально сдал. Почему ты думаешь, что у меня что-то не так?

— Папа правильно заметил, что ты бледный, и мне показалось, ты говоришь, ну, как-то странно.

— Странно! Я просто сказал, что не хочу курить. Что, бога ради, тут странного?

— Ничего. Но…

— Слушай! — Он вплотную приблизился к ней. — Ты рада меня видеть?

— Ты из-за этого так разнервничался? — посмеялась Люси над его преувеличенной тревогой. — Конечно, рада! Сколько мне пришлось ждать тебя?

— Понятия не имею, — отрезал он всё так же свирепо. — Сколько ты меня ждала?

— Что за вопрос — с тех пор как ты уехал!

— Это правда? Люси, правда?

— Не смеши меня, Джордж! Конечно, правда. Так скажешь, в чем дело, или нет?

— Скажу! — воскликнул он. — Когда мы виделись в последний раз, я был еще мальчиком. А вот теперь у меня открылись глаза на то, чего я не замечал прежде. Я больше не мальчишка. Я мужчина и, как мужчина, имею право на совершенно иное обращение со мной.

— Это почему?

— Что?

— Кажется, я не совсем понимаю, о чем ты, Джордж. Почему с мальчиком и мужчиной следует обращаться по-разному?

Джордж не нашел ответа:

— Почему… Ну, потому что мужчина имеет право на объяснения.

— Какие объяснения?

— Он хочет знать, не играли ли с ним! — почти закричал Джордж. — Вот что я хочу знать!

Люси обреченно покачала головой.

— Какой же ты странный! Утверждаешь, что стал мужчиной, а разговариваешь как самый настоящий мальчишка. Что тебя так взволновало?