Великолепная Ориноко - [8]
В шесть часов утра двенадцатого августа «Симон Боливар» — нет ничего удивительного в том, что судно носило это имя, — готов был к отплытию. Пароходы только несколько лет назад начали совершать рейсы между городом и селениями, расположенными на берегах Ориноко, и то лишь до устья Апуре. Однако благодаря Венесуэльской компании маленькие суда два раза в месяц отправлялись вверх по течению Апуре, доставляя пассажиров и грузы в Сан-Фернандо и даже в порт Нутриас.
А поэтому наши двое путешественников — их путь лежал дальше вверх по течению Ориноко — покинут «Симон Боливар» в нескольких милях от устья Апуре и в районе деревушки Кайкара пересядут в примитивные индейские лодки.
Конструкция «Симона Боливара» позволяла ему совершать плавания по рекам, где уровень воды существенно меняется в зависимости от сезона. Подобные суда, очень малого водоизмещения, с плоским днищем и одним колесом сзади — его вращает мощная паровая машина, — курсируют также по реке Магдалена в Колумбии. Они напоминают плот, на котором находится некое сооружение с трубами двух паровых котлов впереди. Это сооружение завершается спардеком[43]. Здесь находятся салон, пассажирские каюты. Сюда же принимают грузы. В целом суда эти похожи на американские пароходы с их огромными балансирами[44] и рычагами. Все это сооружение, вплоть до капитанской каюты и штурманской рубки, над которой водружен флаг Республики, выкрашено яркой краской. Следует заметить, что топки котлов пожирают прибрежные деревья, оставляя по обоим берегам Ориноко широкие полосы вырубленных лесов.
В районе Сьюдад-Боливара, в четырехстах двадцати километрах от устья, почти не ощущается действие приливной волны, что весьма затрудняет движение судов вверх по течению. В дождливый сезон вода, даже в центре провинции, может подняться на десять—пятнадцать метров. Но обычно уровень воды в Ориноко повышается постепенно, начиная с середины августа, достигает высшей точки в конце сентября, а затем так же плавно понижается с ноября по апрель.
Таким образом, путешествие господина Мигеля и его коллег было предпринято в период, благоприятный для научных исследований патриотов Атабапо, Гуавьяре и Ориноко.
Множество единомышленников, пришедших проводить наших географов, толпились у причала. А ведь это было только начало путешествия. Можно себе представить, что будет твориться, когда они вернутся! Провожающие приветствовали путешественников громкими криками. Сквозь шум, ругань матросов и грузчиков и оглушительный свист пара доносились крики:
— Да здравствует Гуавьяре!
— Да здравствует Атабапо!
— Да здравствует Ориноко!
Несмотря на усилия господина Мигеля, бурные дискуссии то и дело грозили перейти в ссору.
Сержант Марсьяль и его племянник, стоя на спардеке, с изумлением наблюдали за этими сценами, не в силах понять, что же здесь происходит.
— Чего хотят эти люди? — воскликнул старый солдат. — Это наверняка какая-нибудь революция...
Бывалый служака ошибался: в испано-американских государствах революции не происходят без участия военных. А у причала не было видно ни одного из семи тысяч генералов венесуэльского штаба.
Жан и сержант Марсьяль недолго будут оставаться в неведении, так как можно не сомневаться, что господин Мигель и его коллеги продолжат свой географический спор на борту парохода.
Капитан дал приказ отдать концы, и провожающим пришлось покинуть судно. Наконец-то после всей этой суматохи на борту остались только пассажиры и экипаж.
С берега еще раздавались прощальные приветствия, крики «Виват!» в честь Ориноко и ее притоков, а «Симон Боливар», оставляя позади пенистый след, вышел тем временем на середину реки. Через четверть часа город скрылся за поворотом левого берега. Следом исчезли из виду и последние дома Соледада — справа.
Венесуэльские льяносы занимают площадь примерно пятьсот квадратных километров. Они представляют собой почти сплошь равнины. Лишь кое-где встречаются едва уловимые глазом возвышенности, называемые здесь «банкос», либо холмы с обрывистыми склонами — «месас»[45]. По мере приближения льяносов к горам возвышенности, однако, становятся чуть заметнее. Равнины, называемые «бахос», тянутся вдоль рек. Вот по этим просторам, зеленеющим в сезон дождей, желтым и даже почти бесцветным в сухое время года, несет Ориноко свои воды.
Впрочем, любознательным пассажирам «Симона Боливара» нужно было бы всего лишь обратиться к господам Мигелю, Фелипе и Баринасу, чтобы получить исчерпывающую информацию о гидрографических[46] и географических особенностях реки. Ведь эти трое ученых были готовы в любую минуту дать подробнейшие сведения о прибрежных деревушках и селениях, о притоках Ориноко, об оседлых и кочевых племенах. Пожелай только того пассажиры, и трое добросовестнейших чичероне с любезной поспешностью поделились бы с ними своими знаниями.
Правда, большинство пассажиров «Симона Боливара» вряд ли узнали бы что-либо новое. Они уже раз двадцать плавали вверх и вниз по течению, одни — до устья Апуре, другие — до городка Сан-Фернандо-де-Атабапо. Большинство из них были торговцами, доставлявшими товары либо в глубь страны, либо в порты на восточном побережье. Торговали они, главным образом, какао, мехами, кожей, медной рудой, фосфатами. А также — строительным лесом, резными деревянными изделиями, красителями, бобовыми, каучуком, сальсапарелью
