Великолепная Алиса - [9]

Почему порнуха? Раньше, например, надо было писать за генеральных секретарей мемуары.

Сейчас нет генеральных секретарей, напомнила Елизавета.

Зато есть губернаторы. Может быть, надо ему мемуары написать...

Лучше бы это тогда была порнуха, вздохнула Елизавета. Это все-таки интереснее.

Вот еще ерунда! возразила Алиса. Мне совсем не хочется ее писать!

А мемуары?

Мемуары Алисе тоже писать не хотелось. Но к тому времени жизненные обстоятельства стали все больше напоминать пресловутый апсайдаун, и перед ними стоял вопрос ребром: Быть или не быть.

Давай попробуем, предложила Елизавета. В конце концов, всегда можно отказаться...

А ты уверена, что у нас с тобой еще есть способность связывать слова в предложения? усомнилась Алиса в правильности данного решения.

Я же говорю попробуем! Тебе что, не интересно?

Раньше, чем Алиса успела ей что-то ответить, Елизавета набрала номер, что-то там наговорила, и торжественно объявила, что завтра, в двенадцать часов, они должны быть на собеседовании. Ну, и слава Богу, с облегчением выдохнула Алиса, поскольку еще никогда ей не удавалось пройти хотя бы одно собеседование нормально.

***

Они долго думали, как им произвести впечатление людей, максимально приближенных к богеме.

Поэтому принарядились соответствующим образом: Алиса напялила на себя лосины красного цвета и широкий Елизаветин свитер с райскими яблоками, повязав на голову бандану с черепушками, а Елизавета одела легкомысленный и фривольный костюм, состоящий из кожаных шортиков и ковбойской куртки с лохмотьями на рукавах, довершила свой туалет черной шляпой с высокой тульей, позаимствованной из Нюшиного гардероба, недавно обновленного ею в Англии, и в таком нетривиальном виде подруги предстали изумленному взору скромной с виду девушки-секретарши. Она так очаровалась Нюшиной шляпой, что все время визита посвятила созерцанию этого странного предмета. Зачем Нюше понадобилась эта уродина, созданная явно для любительниц острых ощущений, Алиса до сих пор понять не могла! Поскольку этот шедевр был черного цвета, похожий на цилиндр и украшенный яркими белыми горошинами. Но Елизавете шляпа безумно понравилась, и секретарше Наденьке, наверное, тоже, потому что отнеслась она к нам с неожиданной симпатией, и все время улыбалась.

Я чувствую себя несчастной Суок, прошептала Елизавета. Как ты думаешь, они личные советники губернатора?

Почему они советники? удивилась Алиса.

А ты что, не видела табличку у входа?

Нет, не видела, призналась Алиса. В тот момент, когда они подходили к большому, серому зданию, она очень волновалась. Поэтому ни на какие таблички внимания не обращала, думая только о том, что ее сейчас выгонят вон, запретят вообще писать даже письма, и подвергнут общественному порицанию за первостатейную наглость.

Тут находится приемная губернатора, шепотом сообщила ей Елизавета.

Отреагировать на сие ужасное известие Алиса не успела. Большая дверь, обитая кожей, отворилась, и оттуда вылетел с неожиданной грациозной прытью невиданных размеров молодой джентльмен с небольшой бородкой.

Вы ко мне, сказал он утвердительно, радостно потирая руки. Проходите в кабинет, будем знакомиться...

***

Вот так они и оказались в Экслибрисе.

На работу их тогда приняли. Елизавета до сих пор уверена, что Мерзавцев просто пленился ее шляпой.

Алиса вообще смутно помнила первую встречу, потому что все время опасалась, что появится губернатор.

Сядет за небольшой столик, притаившийся в угла, и примется рассматривать ее, Алису, так пристально, что Алиса окончательно испугается. Ну, что ж, - задумчиво молвит губернатор. - Пожалуй, вы попробуете написать небольшой кусочек - так на пробу... Опишите-ка мое босоногое детство в селе Дубиновка-Раздербаны!. Алиса даже зажмурилась, представив себе будущий кошмар - и прослушала очень важную часть разговора, в котором рассказывалось о том, что писать надо под чужим именем, поскольку так выгоднее и проще. Чем это было выгоднее и проще, Алиса так и не поняла, потому что, когда до нее дошло, что губернатором тут и не пахнет, она начала опасаться порнухи.

- По этой причине мы и придумали неких писательниц, - закончил рассказ Мерзавцев, подозрительно посмотрев на Алису - та сидела, сжав руки, и старалась справиться с вечной проблемой заикания на нервной почве.

- - Н-да, - пробормотал он. Алисе показалось, что в светлый момент их знакомства ему стало окончательно понятно, что диагноз, который ставят обычно писателям и поэтам, в большинстве случаев оказывается правильным. Подняв со стула, недовольно скрипнувшего, свое грузное тело, он достал книгу с очаровательной блондинкой на обложке, и молча протянул ее Алисе Елизавете досталась другая - с длинноногой особой в кожаной мини юбке и черных очках. Особа держала в руках громадный наган, по размерам более напоминающий широко известный по фантастическим романам бластер, и нехорошо улыбалась. До сих пор Алиса не может понять, каким образом он так верно угадал их натуры? Не обошлось, наверняка, без мистического откровения... Елизавета с Мерзавцевым поддерживала светскую беседу, а Алиса молчала, рассматривая фотографию придуманной тетки с насмерть перепуганными глазами на Елизаветиной книжке. У нее возникло подозрение, что тетка так напугалась именно вида разъяренной фурии с бластером-наганом, которую ей нахально приписали, и теперь бедняжка прячется от общественного позора где-нибудь в стенах монастыря сестер-кармелиток, как мадам Бонасье. Зачем им понадобилось придумывать этих теток, Алиса понять совершенно не могла. На ее книжке вообще не было ни одной фотографии, только имя Сара Мидленд. Подругам было велено все прочитать, и написать что-нибудь в том же духе.