Великое путешествие кроликов - [49]
Пятый смотрел и смотрел на доску, расплывающуюся перед его глазами в туманных сумерках, и вдруг черные палочки на ее поверхности заплясали, подняв острые клиновидные головки. Они затрещали на разные голоса, как сидящие в гнезде молодые ласки. Их издевательский хохот доносился до него издалека, как будто его уши вдруг забило песком. А палочки кричали: «В память об Орехе-ра! В память об Орехе-ра! Ха-ха-ха!»
«Ну, теперь ты понял? — спросил Пятого человек. — Надо только вбить этот кол в землю, и я повешу на нем твоего Ореха! Как вешают дохлую сороку или старого горностая!» — «Не делайте этого! Не надо!» — закричал Пятый. «Все бы ладно, да вот нет его у меня, — перебил его человек. — Он забрался в эту чертову дыру! Забрался, когда я уже все подготовил!»
Пятый подполз к самым сапогам и заглянул в дыру или, может быть, яму. Она была совсем круглой! Это был цилиндр из кирпичей, уходящий в глубь земли. Пятый позвал: «Орех!» Где-то в глубине что-то зашевелилось! Он хотел было закричать, но человек ударил его по голове, прямо между ушами!..
Проснувшись, Пятый забарахтался в густой куче рыхлой, как пудра, земли. Он услыхал чей-то голос:
— Стоп, Пятый, не бейся!
Он уселся на землю. Глаза, уши и ноздри его были так сильно забиты песком, что он потерял на время обоняние. Он отряхнулся и спросил:
— Кто тут?
— Это я. Смородина! На тебя упала часть кровли, вот и все. Сегодня по всей колонии падает с потолка земля, это от ужасной жары! У тебя, наверное, был кошмар. Ты бился и звал Ореха! Горе наше велико, но надо постараться перенести его!
— Скажи: уже вечер? — спросил Пятый.
— Пока еще до него не близко, но уже далеко после ни-Фриса. Отряд Остролиста вернулся! Земляника пришел чуть живой, и они не привели ни одной крольчихи!
— Скажи, Смородина, ты помнишь то место, где застрелили Ореха?
— Помню, конечно! Мы с Лохмачом перед уходом еще раз осмотрели эту канаву!
— Не мог бы ты меня туда проводить?
— Да ведь это далеко, Пятый! Сейчас такая жара! Потом, ты почувствуешь себя еще более несчастным.
— Орех жив! — уверенно сказал Пятый.
— Ошибаешься! Я видел кровь в канаве.
— Но ты не видел его мертвым! Ты должен выполнить мою просьбу, Смородина!
— Ты слишком многого просишь!
— В таком случае я пойду один!
Смородина без особой охоты поддался на уговоры Пятого, и они пошли вниз по склону. Пятый скакал с такой скоростью, как будто несся в укрытие. Под сверкающими лучами солнца поля были совершенно пустынны, и все живое размером крупнее мухи попряталось от жары. Когда они дошли до амбаров, Пятый сказал:
— Здесь, кажется, нужно подняться на маленький холм! Ты покажи мне эту канаву!
Смородина привел Пятого туда, где склонились поломанные и потоптанные кусты крапивы, и Пятый уселся в канаве, нюхая воздух и молчаливо осматриваясь. Смородина с безутешным видом, сочувственно глядя на Пятого, уселся рядом. По полю пробежал легкий ветерок, запел черный дрозд на вершине вяза. Наконец Пятый поднялся и поскакал по дну канавы. Насекомые роями вились вокруг его ушей, но он уверенно двигался вперед и вдруг увидел перед собой облачко мух, поднявшихся с выступающего из земли камня. Нет, это был не камень, слишком гладок и правилен он был! Это был край кирпичной трубы! На красно-коричневом отверстии водостока была отчетливо видна тонкая струйка подсохшей крови — и это была кровь кролика.
— Чертова дыра! — прошептал Пятый. — Вот она!
Он заглянул в темное отверстие. В глубине лежал кролик! Пятый сразу определил это по запаху. Он услышал слабое биение кроличьего сердца — в пустой трубе водостока его усиливало гулкое эхо.
— Орех, это ты? — крикнул Пятый. — Орех жив! Он тут! В трубе!
4+4+2. Рассказ Остролиста и спасение Ореха
Лохмач и Остролист созвали в Сотах собрание. Уже стало очевидно, что Орех не зря рисковал своей жизнью. (Может быть, он даже пожертвовал ею, кто знает!) Налет на ферму оказался отнюдь не глупой шуткой. Все-таки Орех добыл двух крольчих! Разумеется, они неловко чувствовали себя в новых для них условиях и им было неуютно. На собрании не было Главного Кролика, Земляника был болен, а Смородину и Пятого нигде не смогли найти.
— Оставим их в покое, — сказал Лохмач. — Бедняга Пятый, ему лучше всего побыть сейчас одному!
— А в норе его тоже нет, — добавил Желудь.
— Не беда! — сказал вслух Лохмач. Однако мысль о том, куда подевались Смородина и Пятый, не давала ему покоя. Неужели они в самом деле ушли из колонии, ни с кем не посоветовавшись?
Тут Остролист начал свой рассказ, и Лохмач прислушался.
— Я расскажу вам, как получилось, что мы четверо вернулись домой без крольчих, — начал Остролист. — В то утро, когда мы пустились в путь, дорога привела нас к полоске жидкого леса. Странные леса на этих холмистых равнинах! Этот лес был не гуще нашей буковой рощи, и в нем все было видно на далекое расстояние. В нем проделаны совершенно прямые длинные ходы. Не люблю я этих ходов: их делают люди! Кихар вскоре заметил нас и посоветовал слегка изменить направление. Он сказал, что мы уже прошли половину расстояния. Идти по сырой траве было нелегко, но я рассчитал, что к вечеру мы должны уже быть на месте. Я осматривал дорогу, когда ко мне подошел какой-то заяц. Я спросил его, не знает ли он, где тут находится большая колония кроликов.
