Великое путешествие кроликов - [2]
— Не знаю, — беспомощно отвечал Пятый. — Пока здесь безопасно, но опасность откуда-то приближается. Ой, Орешек! Смотри, все поле залито кровью!
— Не дури, это просто отблеск заката!
Пятый долго сидел посреди крапивы, дрожа и плача, не слушая увещаний Ореха. Полный тревоги, он не мог ничего объяснить. Наконец Орех заявил:
— Хватит плакать! Уже темно! Пора домой!
— В нору? — захныкал Пятый. — Да ведь этот ужас и туда придет! Не спрячешься!
— Замолчи! — твердо сказал Орех. — Сейчас слушайся меня. Что бы там ни было, нам пора домой!
Они перебежали поле и вброд перешли ручей. Вдруг Пятый оцепенел от ужаса и стал беспомощно топтаться на месте, хотя кругом было совершенно спокойно. Наконец Орех уговорил его дойти до колонии, но и здесь Пятый упорно сопротивлялся и отказывался спуститься в ход. Ореху пришлось силком затолкать его в нору. Солнце наконец закатилось. Подул холодный ветер, начал накрапывать дождь, и через час стемнело, а большая доска посреди живой изгороди заскрипела под порывами ночного ветра, как будто напоминая о том, что она здесь и никуда не исчезла. Вокруг не было прохожих, и никто не мог прочесть того, о чем вещали четкие черные буквы, словно врезавшиеся в дерево. Надпись на объявлении гласила: «Сэтч и К° (г. Ньюбери) начинает в Сэндльфорде застройку участков отличными современными домами».
В норе было тепло и сухо, но Орех проснулся от тяжелых сновидений. Ему почудилось, будто что-то им грозит. Правда, он не слышал шагов лисы или хорька, и инстинкт не приказывал ему спасаться бегством. Постепенно в голове у него прояснилось. Окончательно проснувшись, он увидел, что рядом с ним лежит Пятый и во сне пытается на него взобраться. Пятый вытянул лапы и выпустил когти, словно перелезал через проволочную изгородь.
— Проснись, Пятый! Дурачок! Ты меня чуть не поцарапал!
Орех прижал Пятого к земле. Тот забился и открыл глаза.
— Ой, какой страшный сон я видел! Мы сидели на какой-то доске посреди большой реки. С нами было множество кроликов. Вдруг мне почудилось, что это не доска, а решетка из костей и проволоки. Тут ты отдал приказ: «Плыть, всем плыть!» — и пропал из виду. Я стал тебя искать. Помню, как я вытаскивал тебя из какой-то дыры, а ты мне вдруг заявляешь: «Главный Кролик пойдет на опасное дело в одиночку» — и уплываешь от меня по какому-то темному туннелю!
— И ты от избытка чувств чуть не поломал мне ребра! Еще чего выдумал! Туннели ему снятся! Что за ерунда! Ну как, будем еще спать?
— Орешек, я думаю, нам в самом деле грозит беда! Нужно бежать, пока не поздно.
— Бежать отсюда, из колонии?
— Куда угодно, и поскорее!
— Всем стадом? Не дури! Никто с тобой не пойдет. Все скажут, что ты сошел с ума.
— Значит, их; настигнет беда. Выслушай меня, умоляю! Что-то очень страшное грозит всей колонии!
— В таком случае лучше всего поговорить с Главным Кроликом. Хотя, конечно, он не придет в восторг от такого известия!
Ореху не хотелось верить Пятому, и в то же время он опасался ему не верить. Тем временем полдень, а по-кроличьи «ни-Фрис», уже наступил. Большинство кроликов дремало в норах, а Орех и Пятый вылезли наружу, прошли немного по полю, а затем путаными подземными ходами направились в сторону леса. Пройдя туннель длиной около десяти метров, они очутились в глубокой норе, среди переплетенных дубовых корней.
Тут их окликнул крупный кролик-тяжеловес, один из солдат Ауслы. На голове у него росла густая шерсть, образуя лохматую шапку, придававшую ему несколько странный вид. Из-за этой шапки его прозвали Тлейли, то есть Лохмач.
— Уж не Орех ли это? — спросил Лохмач, обнюхивая его: под землей среди корней дуба было темно. — Что ты делаешь здесь в такое время?
На Пятого, стоявшего поодаль, Лохмач не обратил внимания.
— Нам надо поговорить с Главным Кроликом, и притом по очень важному делу, дорогой Лохмач, — сказал Орех. — Не можешь ли ты нам помочь?
— Вам? — переспросил Лохмач. — А что, этот малыш тоже собирается беседовать с Главным?
— Уверяю тебя, это необходимо, Лохмач! Я нечасто обращаюсь к тебе с просьбами. А аудиенции у Главного прошу впервые.
— Ладно, Орех, для тебя я готов на все, хотя не сомневаюсь, что мне за это оторвут голову. Скажу Главному, что ты толковый кролик! Он и сам, наверное, тебя помнит, хоть по временам у него память и сдает. Он порядком постарел! Подождите пока здесь!
С этими словами Лохмач спустился по туннелю и остановился у отверстия, ведущего в большую нору. Последовал короткий разговор, и Лохмача впустили. Орех и дрожавший от волнения Пятый остались дожидаться приглашения.
Главный Кролик носил имя Треарах — Рябиновое Дерево. В дни своего расцвета Треарах добился выдающегося положения не столько из-за физического превосходства, сколько благодаря спокойному и рассудительному нраву.
Хотя Лохмач не ошибался, говоря, что он постарел, но голова у него еще была ясная. Он вежливо встретил Ореха и Пятого. Офицеры отряда Ауслы любили запугивать кроликов послабее, но у Треараха не было в этом необходимости.
— А, Грецкий Орех, здравствуй! Ведь тебя зовут Грецким Орехом?
— Нет, Лесным Орехом, сэр!
— Ах, да, ты — Лесной Орех! Очень мило, что ты пришел меня навестить! Я отлично помню твою мать! А как зовут твоего приятеля?
