Великое Предательство: казачество во Второй мировой войне - [184]

24 марта генерал Науменко с помощниками выехали из лагеря в Хойберге.

«Историк» Ленивов и его книга «Под казачьим знаменем»

В конце 1970 года в Мюнхене сотником А. К. Ленивовым была издана книга «Под казачьим знаменем в 1943–1945 гг.», материалами из которой и по сей день пользуются исследователи казачьей истории периода Второй мировой войны.

В предисловии автор говорит: «Известно, что подлинная история той или иной эпохи описывается не современниками, а всегда последующими историками и притом исключительно на основе непреложных документов и материалов, а также с подручными документами, в виде сличения и сопоставления тех или иных описаний современников, связанных в определенной степени с описываемым историческим объектом».

На самом деле, своей книгой Ленивов внес раскол и смятение в казачью среду. Пережившие предательство «союзников» и вернувшиеся из лагерей видели в его откровениях явную фальсификацию событий; избежавшие выдач и не знавшие правды — оставались в неведении.

Публиковавшиеся Ленивовым в 60-х годах в казачьей прессе, еще до выхода книги, списки сотен осужденных в СССР казаков и офицеров со всеми подробностями о них, были расценены многими казаками как предательство в отношении всех выданных на расправу советам и их родных.

Достаточно много внимания в своем «труде» уделяет автор Кубанскому атаману, члену Главного Управления Казачьих Войск, и посвящает ему 14-ю главу, озаглавленную «Роль и деятельность генерала В. Г. Науменко в среде казаков в 1941–1945 гг.». И здесь заверения Ленивова о том, что он пишет «исключительно на основе непреложных материалов», то есть строго проверенную правду, расходится с его писаниями, в которых практически каждый шаг генерала Науменко представлен автором в искаженном виде.

Вполне естественно, что В. Г. Науменко не собирался оставлять клевету без ответа. В его архиве сохранилось несколько вариантов, к сожалению, неоконченной статьи с критикой книги Ленивова, письма Вячеслава Григорьевича доктору Н. А Гимпелю и письма-свидетельства офицеров и казаков, вернувшихся из сибирских лагерей, в коих Ленивов пребывал комендантом (!)

В настоящей главе все эти документы собраны воедино. В ней приводятся главные «обвинительные материалы» из книги Ленивова и наиболее веские, на наш взгляд, доводы генерала Науменко, уличающие автора в подтасовке фактов и искажении правды.

1. Об участии генерала Науменко в формировании частей Русского Корпуса

Начиная главу о В. Г. Науменко, Ленивов на странице 148 пишет о том, что «формирование Корпуса шло туго за недостатком русских эмигрантов в Югославии» и что лишь с началом организационной деятельности Кубанского атамана генерала Науменко «начало проводиться подлинное формирование» Русского Охранного Корпуса.

«В стремлении обрести доверие со стороны Германского военного командования в Югославии генерал Науменко предложил провести мобилизацию казаков-эмигрантов в обязательном порядке в намерении сформировать два первых нумерных полка Корпуса, такой проект был принят и проведен в жизнь».

Далее говорится, что в состав Корпуса были зачислены около четырех тысяч казаков, преимущественно донцов и кубанцев, что был сформирован 1-й Казачий полк и т. д.

«Для сведения читателей книги «Под казачьим знаменем» все написанное Ленивовым о моем участии в формировании частей Русского Охранного Корпуса совершенно не отвечает действительности» — сообщает генерал Науменко.

«Начало Второй мировой войны [в Югославии] застало меня с семьей в городе Кральево, находящемся примерно в 200 километрах к югу от Белграда. Управление Войском, Войсковые Регалии и Войсковой штаб находились в Белграде.

Приказ № 1 о формировании [Отдельного] Русского Корпуса был отдан его командиром генерал-майором М. Ф. Скородумовым 12 сентября 1941 года.

<…> Я немедленно выехал в Белград для того, чтобы познакомиться с положением этого вопроса и обсудить со своими непосредственными сотрудниками по управлению Войском вопросы, связанные с формированием Корпуса и участием в нем кубанцев.

<…> Никакой мобилизации никому не предлагал, и таковая никогда произведена не была.

Мы приняли решение о желательности вступления кубанцев в Корпус, но не в обязательном порядке, а лишь по желанию каждого.

Действительно, на приказ откликнулся одним из первых наш Гвардейский Дивизион — 14 офицеров и 142 казака, которые и вошли 18 сентября в 1-й Сводный, а не казачий полк, именовавшийся тогда дружиною, в 3-й казачий батальон под командованием полковника А. И. Рогожина.

Что же касается 1-го Казачьего полка, то он был сформирован лишь к 31 декабря 1942 года в составе: 1-й батальон — три сотни кубанцев, 2-й батальон — то же, 3-й батальон — донцов. Других казачьих полков в Русском Корпусе не было.

Когда вопрос о вступлении в ряды Корпуса кубанцев был решен, то Для дальнейшего руководства, а также для сношения с германским командованием, командованием Русского Охранного Корпуса и для связи с назначенным возглавителем русской эмиграции в Сербии генерал-майором В. В. Крейтером, мной был назначен генерал-майор В. М. Ткачев, казак станицы Келермесской».