Великий йог Тибета Миларепа - [99]

Снегопад продолжался восемнадцать суток и прервал все коммуникации между Дрином и Нья Ноном на шесть месяцев. Все ученики Миларепы пришли к выводу, что их Гуру, очевидно, погиб и провели сакральное празднество в его память.

Когда наступил месяц Сага (конец марта — апрель), ученики пошли искать тело Миларепы, вооружившись топорами и другим инструментом. Недалеко от места, куда они шли, они остановились для отдыха. Вдали они увидели леопарда, поднимавшегося на скалу, зевая и потягиваясь. Они наблюдали за ним, пока тот не скрылся. Они предполагали, что леопард мог съесть Джецюна. «Возможно ли еще найти какие-либо остатки одежды или волос?» — робко переговаривались они. Сама мысль об этом заставила их горевать и впадать в агонию. Затем они заметили много отпечатков человеческих ног рядом со следами леопарда. Впоследствии эта тропа получила известность как «Тропа Леопарда». Приблизившись к Пещере Покоренных Демонов и услыхав пение Миларепы, спросили себя: «Возможно охотники снабдили Джецюна едой, или он сам воспользовался остатками добычи хищника и так выжил?» Когда они пришли в пещеру, Миларепа пожурил их: «Вы, неповоротливые, были на той стороне горы довольно давно. Почему так долго шли сюда? Еда уже давно готова и должно быть остыла. Поторопитесь, входите!» Ученики от радости плакали и весело плясали. Бросившись к Джецюну, они склонились перед ним. Миларепа сказал: «Сейчас время не для обсужденной, но для еды». Но прежде они долго приветствовали его поклонами и расспрашивали о здоровье. В пещере они обнаружили муку, которая еще не была израсходована до конца. Блюда из ячменя, риса и мяса стояли наготове. Дунба Шаджагуна воскликнул, обращаясь к Джецюну: «Да, это — время обеда для нас, но ты наверняка знал, что мы придем». «Когда я сидел на скале, увидел вас отдыхающими по ту сторону ущелья», — ответил Миларепа. «Мы видели там леопарда, но не тебя, — сказал Дунба. Шаджагуна. — Где ты был в то время?» «Я был леопард, — отвечал Миларепа. — Для йогина, который полностью освоил Прана-Ум, суть четырех элементов находится под абсолютным контролем. Он может принять любую телесную форму. Я показал вам свои оккультные способности только потому, что все вы — одаренные и продвинувшиеся ученики. Однако вы никогда никому не говорите об этом». Шиндормо сказала: «Джецюн, кажется, что твое тело и лицо излучают еще больше здоровья, чем в прошлом году. Тропы были засыпаны снегом и никто не мог принести тебе пищу. Кормили ли тебя божества, или ты нашел какое-либо животное, убитое хищником? В чем секрет?»

Миларепа ответил: «Большую часть времени я находился в состоянии самадхи и, следовательно, не нуждался в пище. В дни праздников многие дакини предлагали мне пищу от своих тантрических праздничных сборищ. Время от времени я съедал немного сухой муки с кончика ложки, как это было вчера или несколько дней назад. В конце месяца Лошади мне привиделось, что все вы, мои ученики, окружили меня, и так обильно кормите и поите, что после этого я вовсе не чувствовал голода несколько дней. Кстати, чем вы тогда занимались?» Ученики поняли, что в это время они проводили сакральные празднества в память Джецюна после того, как они посчитали его погибшим. Миларепа объяснил: «Когда миряне делают благотворительные подношения, это, несомненно, полезно для их состояния Бардо. Однако все же лучше и несравнимо полезней осознание Бардо Здесь-и-Сейчас».

Ученики обратились к Миларепе с искренней просьбой спуститься в Нья Нон, но он отказался, говоря: «Я наслаждаюсь в высшей степени тем, что нахожусь здесь; мое самадхи также улучшается. Я хочу остаться. Возвращайтесь без меня!» Но ученики возразили: «Если благородный Джецюн не спустится сейчас к нам, то жители Нья Нона обвинят нас в том, что мы оставили тебя одного на пути к могиле. Нас будут бранить и проклинать». Вурмо закричала: «Если ты не пойдешь, мы или сами спустим тебя вниз, или сядем здесь и будем ждать смерти». Миларепа не устоял перед их просьбами и согласился пойти с ними.

Затем ученики сказали: «Может быть, дакини не нуждаются в тебе, но ученики твоей линии точно нуждаются. Разреши нам теперь показать богиням-дакини, как мы можем одолеть снег без снегоступов».

На следующее утро все вышли из пещеры и направились в Нья Нон. Шиндормо ушла вперед, чтобы принести жителям добрые вести о том, что Джецюн жив и возвращается к ним.

Около деревни они остановились на большой плоской площадке, на которой земледельцы обычно молотили зерно. Новость о его прибытии уже успела разнестись, и к Джецюну пошли мужчины и женщины, взрослые и дети, стар и млад. Не сводя с него глаз, они обнимали его и плача с большим чувством, справлялись о благополучии, почтительно приветствовали и кланялись ему. В ответ Миларепа, не снимая снегоступов и опершись подбородком на посох, запел:

«Вы и я — опекуны, опекуньи и старый Миларепа,

Под куполом этого неба благосклонного

Еще раз встретились перед тем, как расстаться с

нашими земными жизнями.

Я пою в ответ на ваши расспросы о моем благополучии.

Внимательно слушайте и вслушивайтесь в мою песнь!