Великий Новгород в иностранных сочинениях. XV — начало XX века - [62]

В самом городе Новгороде есть несколько церквушек четырнадцатого века, из которых церкви Федора Стратилата и Спаса Преображения вызвали у меня особый интерес. Архитектура этих двух храмов представляет собой удивительное слияние греческих и немецких традиций. При том, что обе церкви являются квадратными в плане и имеют обращенную к востоку византийскую апсиду, их фасады имеют трехлопастное завершение, на котором держатся своды двускатной крыши, как в западных храмах. С другой стороны, от середины крыши на пересечении ее четырех коньков поднимается византийский купол. В интерьере церквей сохранены в неизменном состоянии своды и арки греческого типа.

В церковь Федора Стратилата я получил доступ без проблем и смог изучать ее фрески без каких-либо неудобств. Однако в церкви Спаса Преображения я неожиданно встретил отпор. Убедившись, что дверь не заперта, я открыл ее и уже собирался войти в неф, когда товарищ женского пола с яркокрасным беретом на голове подскочила, как тигрица из своей берлоги, и захлопнула дверь перед моим носом. Через минуту-две я сделал новую попытку. И опять ко мне бросилась эта менада. Однако на этот раз я уже стоял на пороге, и ей ничего не оставалось делать, как стоять передо мной, высыпая поток слов и брюзжа. Я же в это время рассматривал ее луковицеобразное непривлекательное лицо и думал, но не о том, что в России официально разрешен аборт, а о том, что для него может и не появиться повода. Наконец, убедившись, что я сильнее и уже постепенно протискиваюсь вовнутрь, женщина вызвала помощь, и к ней присоединился бородатый Магог, чей дополнительный вес чуть не сломал мне бедро и вынудил меня отступить. К этому времени я уже тоже был в ярости, поскольку хотел увидеть настенную живопись этой церкви больше всех остальных. Вскочив в сани, я помчался в офис Комитета по музеям, чтобы выразить протест. С искренним сожалением там мне сообщили, что данная церковь является единственной в этом районе вне их юрисдикции. Ее реставрация ведется по прямым распоряжениям из Москвы. Поэтому они не в силах мне помочь. Несмотря на их вежливость, прошло еще некоторое время, пока у меня полностью не улеглась тошнота от соприкосновения с таким ужасным видом человеческой породы.

Позднее окольным путем я выяснил, дав обещание не открывать имя информатора, что «реставрационная» работа, которую тогда проводила менада со своим товарищем, состояла в том, чтобы сдирать золото с иконостаса или алтарной ширмы. Поэтому они и не хотели впускать иностранца. Насколько оправдано было это нежелание, выяснилось через полгода. Если планируется отреставрировать и сохранить церковь в основном из-за ее фресок, то действительно будет наиболее целесообразно разобрать ее иконостас. В том случае дело обстояло именно так, поскольку православный алтарь-ширма, будучи очень высоким, обязательно препятствует обзору многих наиболее важных композиций православной иконографии. Однако случилось так, что в порядке рассказа о моем путешествии, а не по каким-либо другим причинам я поделился впечатлениями об этом приключении и его причинах со многими соотечественниками. Поэтому представьте мое удивление, когда следующей осенью я встретил на охоте приятеля, только что вернувшегося с дипломатической службы в Каире. Он мне сказал, что последнее, что он слышал обо мне, был мой «отчет о все продолжающемся осквернении церквей в Новгородском регионе». Тогда я и понял, какие инструкции получила та менада и почему любого иностранца независимого толка, находящегося в России, рассматривают в качестве потенциального агента капиталистической пропаганды.

Счет за проживание нас двоих в Митрополичьих покоях составил за двое суток 225 рублей. Из этой суммы питание стоило 80 рублей, лошади — семьдесят и «организация обслуживания» — двадцать пять. Мы только что отказались от уплаты последнего пункта расходов, а хозяйка в знак примирения открыла нам консервированную осетрину, когда прибежал мужчина и сообщил, что наш поезд отходит через двадцать минут, на час раньше, чем он думал. Нас ожидало двое саней. С Принцессой в упряжи мы снова понеслись галопом по темным улицам. Следом неслась серая лошадь с нашим багажом в санях, а прохожие при виде этой кавалькады бросались врассыпную, как будто наступил Апокалипсис. Когда поезд, оставляя за собой клубы дыма, отходил от станции, мне подумалось, как и думается сейчас, что из всех мест в России, которые я всегда буду хотеть увидеть еще раз, главным является Великий Новгород.

Печатается по: Byron R. First Russia then Tibet. Edinburgh, 1933. P. 90–100. Перевод Е.Н. Козлова.

1950

Мэри Ноэль Келли — жена посла Великобритании в СССР в 1949–1953 годах Дэвида Виктора Келли. В 1950 году, получив разрешение Министерства иностранных дел, посетила Астрахань, Киев, Одессу, Ленинград и Новгород. Свои впечатления от поездки она описала в книге «Mirror to Russia», изданной в Лондоне в 1952 году. Новгороду в ней посвящена отдельная глава. Она интересна прежде всего тем, что является первым после почти двадцатилетнего перерыва иностранным описанием Новгорода.