Великий комбинатор возвращается! - [21]

– Давайте завтра, – мямлил трусливый Воробьянинов. – Надо осмотреться, подготовиться к мероприятию…

– Нет, сегодня! И сразу бежать из Старгорода, пока нас не замели, – перешел на уголовный жаргон батюшка.

   Заговорщики снова крались темными улицами спящего города. Было три часа ночи, а в это время, как известно спят все: и часовые, и сторожа и даже самые бдительные владельцы автомобилей. Спал безмятежным, здоровым сном и владелец великолепного американского автомобиля "Форд" товарищ Бендер. До двух часов ночи он бодрствовал, прогуливался по двору и похлопывал по сияющим бокам своего железного коня, но к трем часам ночи он, повинуясь закону ночного времени, сладко зевая, отправился спать, успокаивая себя, что сегодня Киса не нанесет повторного визита.

Ровно в три часа ночи искатели сокровищ подошли к дому мадам Грицацуевой.

– Ждите меня здесь, – приказал предводителю Востриков и легко, как кот, перелез через забор.

Еле слышно брякнул засов и калитка отворилась.

– Входите, – тихо позвал отец Федор.

Автомобиль стоял посреди двора, его никелированные части призывно сверкали в лучах полного месяца, скорбно наблюдавшего за двумя злодеями. Тщедушный Востриков легко перевалился во внутрь автомобиля через дверку и занялся задними креслами. Долговязый Ипполит Матвеевич перегнулся через переднюю дверь и вонзил нож в кожаное водительское сидение.

Святой отец вспорол уже второе кресло и шарил руками между толстыми стальными пружинами.

– Сзади пусто, – растерянно прошипел он. – Что у Вас, Ипполит Матвеевич?

Воробьянинов, не обнаружив ничего в водительском сидении принялся за правое пассажирское кресло.

– Есть! – прошептал он. – Есть! – в его руках блеснула черная лакированная шкатулка.

– Быстрей, быстрей! – схватил батюшка предводителя за рукав. – Бежим! – и воры бросились вон из двора.

Углубившись в ночной парк, запыхавшиеся злодеи упали прямо в мокрую от росы траву и, с трудом отдышавшись, приступили к осмотру добычи. Шкатулка была тяжелая, видимо, железная, на крышке сбоку была видна узкая замочная скважина.

Воробьянинов подергал за крышку:

– Не открывается! – и беспомощно развел руками.

– Дайте сюда! – Востриков попытался вставить лезвие ножа в щель между крышкой и корпусом, но лезвие в щель не вошло. – Откроем потом – надо сматываться, – сказал он.

– К Елене Станиславовне нельзя, утром там нас будут ждать, – неожиданно практично распорядился Ипполит Матвеевич и забрал шкатулку из рук отца Федора. – Нужно добраться до железнодорожной станции! – Воробьянинов решительно встал, – Лед тронулся, господа присяжные заседатели! Командовать парадом буду я! – уроки великого комбинатора не прошли даром…

Беглецы все-таки решили зайти к гадалке – надо было подготовиться к бегству.

– Дела требуют срочного моего отъезда! – сурово сказал предводитель насмерть перепуганной старухе. – Отчизна ждет от нас решительных действий! Союз Меча и Орала освободит Россию! Нужны деньги, Родина Вас не забудет! – сам того не замечая, предводитель дворянства цитировал товарища Бендера.

Елена Станиславовна, глядя на перепачканного после ночных приключений кумира, прижимала руки к груди и повторяла:

– Герой! Вы настоящий герой, Ипполит Матвеевич! – ее глаза блестели от слез.

Затем гадалка метнулась в спальню и вернулась с большой деревянной шкатулкой.

– Вот! – протянула она шкатулку Воробьянинову.

В шкатулке предводитель обнаружил девяносто шесть рублей советскими деньгами и десять золотых царских десяток. Упрятав деньги во внутренний карман пиджака, Ипполит Матвеевич начал собираться в дорогу. У гадалки нашелся большой фибровый чемодан, куда предусмотрительный Воробьянинов положил маленькую диванную подушку, плед, полотенце и все съестное, что можно было найти в эту пору в доме растерянной и перепуганной пожилой женщины. Воробьянинов, приказав Елене Станиславовне ждать дальнейших распоряжений, галантно раскланялся, сказав на прощань: «У нас длинные руки!» – и вышел в темноту.

Возле калитки его ждал отец Федор.

Предводитель, который окончательно взял власть в свои руки, потрогав заветную бриллиантовую шкатулку, спрятанную во внутреннем кармане плаща, приказал:

– А теперь бежим на станцию!

В Старгороде железной дороги не было, – ближайшая станция находилась в десяти километрах, и ночные воры пустились в дорогу пешком. Почти весь путь они проделали бегом, лишь изредка останавливаясь отдышаться, – их гнал вперед страх перед товарищем Бендером. Воробьянинов справедливо рассудил, что утром за ними будет двойная погоня. О том, что их ищет милиция, беглецы знали, но больше всего предводитель каманчей, хорошо помнивший крутой нрав и кулаки технического руководителя концессии, боялся встречи именно со своим бывшим компаньоном. Запыхавшиеся путники, вбежав в зал ожидания вокзала, бросились к билетной кассе. Возле кассы выстроилась очередь из пяти-шести заспанных граждан и нашим беглецам пришлось стать в очередь.

– Граждане, на перроне будьте внимательны и осторожны, – загнусавил громкоговоритель. – На второй путь Северного вокзала прибывает скорый поезд Москва – Черноморск, нумерация вагонов с хвоста поезда, время стоянки семь минут.