Великий князь всея Святой земли - [24]

Князь поблагодарил воеводу и горожан, поясно поклонился старейшинам, перекрестился на Собор и дал знак.

Не успел он ступить в стремя, как все уже были конно и перебирали поводья, ожидая команды двинуться вперед. Первые дни прибавил всем уверенности, что хождение идет гладко и над князем пребывает благословение Высших сил. Ватаге не терпелось двинуться дальше, пока удача с ними и князем.

– Вперед! – команда даже не подхлестнула коней, а просто убрала тот барьер, который им мешал.

Отряд парадным маршем, разворачиваясь в полной красе, вступил на улицы этого пряничного городка, даже последним своим проходом, выражая им благодарность за радушный прием.

И как всегда, теперь уже ожидаемая, воздух расколола песня Малка.

– До свидания Звенигород! Жди нас со славою! Жди нас! Жди Нас!

– Будем ждать! Ждем! Ждем! – Ответили колокола.

Прямо за городом через реку был перекинут добротный дубовый мост.

– Богато живут, – Заметил Андрей, – А что за река?

– А Бог ее знает. Забыл спросить, – Ответил Данила, – Узнать?

– Да ладно, – остановил его князь, – Куда? На Смоленск?

– На Смоленск. К Днепру-Батюшке, – дядька подхлестнул коня арапником, – В галоп!

Шлях примяли стальные подковы, и над холмами поднялась дорожная пыль, взбитая копытами боевых коней. По широкой пойме ватага пролетела до села Можайского, чуть подворотила на запад, и, вызвав переполох у местных вятичей, не заскакивая в него, скорым аллюром, пока позволяла дорога, продолжила свой гон далее.

К полудню, когда жаркое солнце подошло к зениту, продравшись через осиновые и ольховые перелески, дозорные вывели походников к Вязьме, затерявшейся в глубине лесов на границе Ростовского и Смоленского княжеств. Небольшой городок, обнесенный бревенчатым забором, стеной это было назвать трудно, стоял в стороне от княжеских усобиц, и давал приют в основном заплутавшему путнику, да забредшим сюда, не надолго, караванам купцов, следующим из Залесской в Галицкую или Киевскую Русь.

– В город не пойдем. Здесь на бережку передохнем, перекусим. Недосуг, – Подумал князь, но, тем не менее, повернулся к Беде, – Где дневку ставить будем?

– На бережку, чего в городе то переполох устраивать, да и у нас не воз времени, с местными боярами турусы распускать, – будто читая его мысли, ответил дьяк.

И сам, дождавшись согласного кивка в ответ, сделал знак Чубарю.

– Стой! Дневка, – Мгновенно среагировал воевода.

Все пошло своим чередом, отработанного походного стана.

Отдохнув, дружина взлетела в седла и так же скорым шагом, оставляя за спиной еще ничего не понявшую, сонную от жары Вязьму, нырнув в перелески, вынырнула уже на берегу Днепра. Днепр здесь был не шире их родной Клязьмы, пока еще малютка, но уже набирающий силу, будущий могучий Днепр.

Повернув вместе с рекой резко на юг, и выбрав для пути пологий берег, воеводы не сбавляя темпа, и дав только коням напиться, а дружине набрать воды и ополоснуть разгоряченные головы, пустили своих жеребцов в галоп. К Смоленску надо было быть засветло, там князь нашему чета. Там надо приличия соблюдать, и, за княжеским столом, в грязь лицом не ударить. Да перед въездом почиститься, пригладиться. Встречают по одежке.

В Смоленске, на княжеском столе, сидел двоюродный брат Андрея – Ростислав Мстиславович, за богобоязненность и миролюбие свое прозванный Набожным, хотя воем был знатным и соседи, зная это, на земли его не зарились. По знатности и родовитости были они ровня – оба внуки Владимира Мономаха, оба удельные князья, только Ростислав по старшинству лет и Лестничному своду уже получил большой удел, а Андрей еще в отроках обретался. Но, это все дело времени, дело времени.

Как и задумывали, перед Смоленском сделали короткий привал, почистились, привели себя в порядок, стряхнули пыль с конской сбруи, и в гости к князю, во всей красе вылетели на взгорок перед городом.

Смоленск раскинулся перед ними белокаменным кремлем на холме и рублеными стенами посада. Голубая лента Днепра плавно несла свои воды под самыми стенами и отражала непреступные башни, как бы удваивая их количество и мощь.

– Силен, – Не сдержался Андрей, – Пожалуй, помощнее и Ростова и Суздаля будет.

– Страж. Страж земель радомических и смолянских, – Уточнил Беда, – Почитай лет на сто старше Ростова Великого. Первый город на волоке, на пути из Северной Руси в Южную. Лакомый кусок, кто только на него рот не открывал. Но ныне, Ростислав любому хребет согнет. Вот только что не переломит, набожен больно. Считай, к вечере поспели, а то и ранее…

Слова его перекрыл звон колоколов.

– Рановато еще для вечери, – Удивился дьяк, – Если только, это они не нас встречают? – И знакомый прищур подтвердил, что именно так оно и есть.

– Ну, ты дьяк ведун, – Поддакнул ему, подъехавший Данила, – Вон хозяева с хлебом, солью едут, – Указывая рукой на выехавших из ворот бояр, продолжил он, – Эй, десяток хлопцев по краше и по статнее, скачи сюда. Будем с хозяевами лобызаться, – Крикнул он назад.

Из плотного ряда выскочили пять храбров старшей дружины и пять отроков. Действительно парни были кровь с молоком, а ветераны – просто былинные витязи. Дьяк с князем быстро оглядели свиту, придраться было не к чему. Они свое дело знают, опять вспомнились слова отца. Действительно воеводы свое дело знали, видать заранее присмотрели свиту и оговорили, кто и где будет надобен.