Великий князь Николай Николаевич - [13]

«Чарочка моя серебряная,

На золотомъ блюдѣ поставленная»... и т. д.

II вотъ насталъ день полкового праздника.

За обѣдомъ Великимъ Княземъ подносится чара непьющему. Офицеръ, съ тревогой за свое здоровье, поднимается, скрѣпи сердце беретъ изъ рукъ командира огромную «чару» и вдругъ съ благодарностью видитъ, что она наполнена не виномъ, а безвреднымъ 'для его здоровья портеромъ...

Онъ выпиваетъ «чару» за полкъ до дна. Обычай соблюденъ ш здоровье офицера сохранено... Столь тонкое, скажу чарующее вниманіе къ окружающимъ было характерной чертой Великаго Князя.

Что касается полковыхъ хозяйственныхъ заботъ, то Великій Князь предпочиталъ оставлять ихъ на попеченіи своего помощни-жа по хозяйственной части. Счастливая случайность дала ему возможность дѣлать это безъ ущерба полку и дѣлу. Въ лицѣ полковника графа Т., Великій Князь, по отзыву служившихъ въ то время въ полку, имѣлъ твердаго, независимаго и рачительнаго помощника, который не нуждался ни въ указаніяхъ, ни въ наблюденіи. Обстоятельство это конечно очень облегчало Великаго Князя въ командованіи полкомъ и позволяло ему сосредотчить всѣ силы и все вниманіи на строевой подготовкѣ полка.

Тактическими занятіями въ то время въ русской арміи не интересовались и на нихъ не смотрѣли серьезно. Занятія эти велись очень нудно и для выполненія ихъ спеціально пріѣзжалъ изъ штаба дивизія особый офицеръ генеральнаго штаба. Въ обученіе къ нему и поступали на время занятій офицеры полка. Главная сущность •кавалерійскаго искусства, какъ это уже отмѣчалось, полагалась въ тѣсномъ маневрированіи войсковой части въ сомкнутомъ строю.

Разумѣется впослѣдствіи все это измѣнлиось. — Но для этого нужны были годы и энергичныя усилія.

Періодъ эскадронныхъ ученій, вслѣдствіе столь упрощенныхъ требованій, проводился полкомъ въ Царскомъ Селѣ, гдѣ имѣлось огромное учебное поле — Софійскій плацъ. Въ Красносельскій лагерь полкъ выступалъ поэтому очень поздно, примѣрно, въ концЬ іюня, па полковой сборъ и выше.

Этотъ-то періодъ времени и былъ самымъ горячимъ въ смыслѣ проявленія Великимъ Княземъ Николаемъ Николаевичемъ своей кипучей дѣятельности. Здѣсь онъ показалъ себя выдающимся учителемъ, не шедшимъ ни въ какое сравненіе съ другими командирами •кавалерійскихъ полковъ.

Въ первые годы Великій Князь на полковыхъ ученіяхъ ставилъ себѣ цѣлью только усовершенствованіе существовавшихъ требованій. Но послѣ своей заграничной поѣздки въ Австро-Венгрію и Италію (Пиньероль), для ознакомленія съ постановкой кавалерійскаго дѣла, онъ вернулся съ новой программой и съ твердымъ убѣжденіемъ, что «мы никуда не годимся». Сдѣлавъ подробный докладъ Императору Александру Ш и сумѣвъ его убѣдить въ необходимости коренныхъ реформъ въ кавалеріп, онъ горячо взялся за проведеніе ихъ у себя въ полку, не стѣсняясь разрушать до основанія все прежнее, устарѣлое.

Конечно, такая коренная ломка не могла не отражаться въ первое время на состояніи конскаго состава п матеріальной части полка, къ которымъ предъявлялись невиданныя требованія, ио такова уже судьба всякаго новаторства! Съ другой стороны Великій Князь, заручившись поддержкой Императора Александра ІИ-го, получилъ конечно извѣстную свободу дѣйствій. Командованіе же имъ гвардейскимъ полкомъ, въ которомъ служили офицеры съ большими средствами, во многомъ облегчало проведеніе реформъ.

Въ раіонѣ Красносельскаго лагеря полкъ занималъ 4 деревни, располагаясь своимъ штабомъ и дврія первыми эскадронами въ л. Русской Каиорской. Остальные четыре эскадрона размѣщались въ трехъ ближайшихъ деревняхъ. Для себя Великій Князь выстроилъ при штабѣ небольшой домъ-дачу, въ которой почти безотлучно проживалъ, окончательно сливаясь съ жизнью полка. Въ эти періоды времени онъ полностью переходилъ на довольствіе въ офицерское собраніе.

Полковыя ученія, производившіяся Великимъ Княземъ, были полны поучительности и интереса. Всегда короткія — не свыше часа-полтора, но быстрыхъ аллюрахъ и съ полнымъ напряженіемъ.

Полкъ забылъ о ровномъ полѣ. Великій Князь водилъ его по пересѣченной мѣстности, не избѣгая ни овраговъ, ни кустовъ, ни лѣсовъ. — Люди должны были умѣть обходить засѣянныя поля, заборы, болота, прыгать черезъ канавы и затѣмъ быстро возстанавливать фронтъ, не теряя связи. Вполнѣ очевидно, что въ первое время было много лошадей съ хромотой и наколотыми ногами. Но ото лишь но началу. — Постепенно лошади втянулись въ работу, потеряли лишній жиръ и стали въ рабочемъ тѣлѣ.

Для быстраго прохожденія большихъ пространствъ вырабатывался новый аллюръ: ё’аіор аМоп^е, впослѣдствіи извѣстный въ Россіи подъ названіемъ «полевой галопъ», но вначалѣ окрещенный скептиками и завистниками «шалевымъ» галопомъ. Для атаки требовалось умѣть датъ сначала версты 2-2 Ѵ2 такого галопа п только затѣмъ карьеръ не менѣе чѣмъ на полверсты. — Какъ далеко это требованіе отходило отъ прежняго!

Великій Князь умѣлъ зажигать своимъ пеугасавшимъ порывомъ окружающихъ, причемъ самъ онъ горѣлъ больше другихъ. Въ 'дѣло онъ вкладывалъ всего себя п его примѣръ почти гипнотически -дѣйствовалъ на офицеровъ и солдатъ, готовыхъ идти за своимъ молодымъ блестящимъ командиромъ въ огонь и въ воду!