Великий Чингис-хан. «Кара Господня» или «человек тысячелетия»? - [41]

На западе Монголии также происходили важные события, в перспективе способствовавшие победе Чингис-хана. После смерти найманского Инанч-хана найманское государство распалось на два улуса: Буюрук-хан стал править гористой частью страны на Алтае, а Таян-хан – степными областями на Черном Иртыше. В 1198–1199 гг. Ван-хан, Чингис-хан и Чжамуха общими силами обрушились на Буюрук-хана, как полагает П. Рачневский, возможно, не без молчаливого одобрения Таян-хана. Буюрук был разбит объединенными силами кереитов и монголов и бежал в верховья Енисея (на Кэм)[35].

В этом походе, кажется, Тоорил-хан впервые решил отделаться от Чингиса. Когда победители возвращались обратно, один из найманских отрядов загородил им путь. Чингис-хан и Ван-хан построили свои войска в боевой порядок. Однако уже опускалась ночь, и они решили переночевать, не ломая строя, а с утра пораньше начать бой. В эту ночь побратимы предали Чингиса. Не потушив огней, Ван-хан и Чжамуха тайно покинули позиции, оставив Чингиса один на один с сильным противником, надеясь, что тот покончит с ним. Только утром Чингис понял хитрый замысел своих союзников.

– Оказывается, они задумали вовлечь нас в беду-пожарище! – И, спешно покинув боевой лагерь, отступил, не принимая боя с найманами.

Пока союзники уходили прочь, Чжамуха наговаривал Ван-хану на Чингиса:

– Ясное дело, мой анда Темучжин издавна обменивается послами с найманами. Вот почему он и не подтянулся к нам теперь. Хан, хан! Я-то вот оказался более надежным, а мой анда – переметнулся!

Однако наутро найманы стали преследовать не Чингис-ха-на, а Ван-хана. Внезапным ударом они разорили его кочевья, захватили в плен семью сына Ван-хана Сангума[36] и угнали много людей и скота. Пользуясь смутой, от Ван-хана ушли сыновья меркитского Тохтоа-беки, которых он в качестве заложников принудил кочевать с собой после успешного похода на меркитов в прошлом году.

Кереиты вступили в трудную борьбу с найманами. Нужны были союзники. Ван-хан спешно направил гонца к Чингис-хану с вестью: «Найманы полонили у меня жен и детей. Поэтому и посылаю просить у тебя, сына своего, твоих богатырей. Да спасут они мой народ!» Вовремя подоспели нукеры Чингиса. Одолевали найманы кереитов. Был ранен конь Сангума, и сам он чуть не попал в плен. Но ударили монголы, разгромили вместе с кереитами найманов, вернули Ван-хану (в который раз!) его людей и имущество. В битве особенно отличились четыре верных нукера Чингиса – Боорчу, Мухали, Борохул и Чилаун. Чингис сказал Тоорил-хану: «Я послал четырех полководцев, они захватили и вернули твой народ, снова утвердили твое государство!»

То ли совесть заговорила, то ли, что скорее всего, Ван-хан задумал новую хитрость, только решил он завещать и свой улус, и управление кереитами Чингис-хану:

– Итак, один раз мой потерянный улус вернул мне мой анда Есугай-баатур, а в другой раз погибший улус спас мне сын Темучжин. Отец с сыном, возвращая мне утраченный улус, для кого же трудились они, собирали и отдавали? Ведь я уже стар. Я до того одряхлел, что пора мне восходить на вершины. Когда же в преклонных годах взойду на горы, на скалы, кто примет в управление весь мой улус? Младшие братья мои – никчемные люди. Сыновей у меня все равно что нет: один-единственный Сангум. Сделать бы мне сына моего Темучжина старшим братом Сангума! Вот тогда бы и стало у меня два сына, а потом – на покой!

Чингис согласился на усыновление, и на берегах Толы был совершен положенный обряд. Поклялись они друг другу:

На врага ли поспешно ударить —

Как один, общей силой ударим.

Или дикого зверя облавить —

Как один, общей лавой облавим.

Будем уповать лишь друг на друга, а потому:

Змеи ль зубастые

Нам клеветою шипят —

Мы клевете не поверим.

С другом увидимся,

Другу мы веру дадим.

Змеи ль клыкастые

Злобу внушают нам —

Злобу отбросим мы.

Друга послушаем,

Другу лишь веру дадим

(по «Сокровенному сказанию», с. 125–127).

Но хитрый Чингис-хан давно уже не верил словам. Он предложил скрепить новый союз брачными узами – женить своего старшего сына Чжочи на дочери Ван-хана, младшей сестре Сангума, Чаур-беки, а Тусаху, сына Сангума и внука Ван-хана, женить на своей дочери Хочжин-беки. Кереитам, в особенности новоявленному братцу Чингиса Сангуму, это не понравилось: они не желали, даже ради каких-то тайных планов Ван-хана, породниться с Чингисом, а потому стали возражать. Чингис, и до этого не доверявший полностью даже Ван-хану, понял, что его усыновление кереитским ханом – пустое дело, и, внешне не выказав обиды, «внутренне охладел к Ван-хану и Нилха-Сангу-му» [Сокровенное сказание, с. 127]. Возможно, эти события были чуть позже. По «Юань чао ши», замысел «породниться с Темуч-жином и убить [его]» относится к 1203 г. [Юань чао ши, с. 76].

Несоответствия в хронологии, столь обычные для всей ранней биографии Темучжина – Чингис-хана, относятся и к рубежу ХП-ХШ вв.

Разгром чжурки Рашид-ад-дин относит к 1196–1197 гг., а «Тайная история» – к 1201 г. Поход Ван-хана против меркитов, по Рашид-ад-дину, имел место в 1198 г., а по «Тайной истории» – в 1202 г. Совместный поход против найманского Буюрук-хана Рашид-ад-дин относит к 1199 г., а «Тайная история» – также к 1202 г. 1201 год – год избрания Чжамухи коалицией союзников гур-ханом – единственная дата, которая совпадает как у Рашид-ад-дина, так и в «Тайной истории». Современные китайские историки полагают, что поход Чингис-хана и Ван-хана против тайчиутов, о котором мы расскажем ниже, имел место в 1200 г., Рашид-ад-дин тоже излагает его до рассказа об избрании Чжамухи гур-ханом. Согласно же «Тайной истории», он случился весной 1202 г.