Великий час океанов. Том 2 - [9]
Два кормовых весла восьмиметровой длины с широкой лопастью, укрепленные вдоль обоих бортов, не могли подниматься в стороны, а только вращались на своей оси. К ручке каждого весла был приделан румпель и они оба соединялись еще одним румпелем, так что, поворачивая этот второй рычаг (перпендикулярный оси лодки) вправо или влево, можно было без усилия приводить в движение оба весла одновременно. Эта хитроумная система действовала превосходно, но во время плавания несколько раз ломались лопасти весел, так как их сделали из недостаточно твердой древесины.
«Ра» хорошо выдерживала плавание даже при большом шторме. Камыш ее тогда гудел и стонал под напором ветра и волн, создавая ни с чем несравнимый шум. Лодка взлетала на вершину каждой огромной волны, проваливалась вниз, в ложбину, и снова начинала подниматься. Со временем команда привыкла к этому захватывающему дух зрелищу.
Все специалисты предрекали, что от долгого пребывания в воде папирус на лодке начнет гнить. На озере Чад, так же как вокруг Титикаки, местные жители после плавания по озеру всякий раз вытаскивают лодку на берег, чтобы она высохла.
Через две недели после спуска «Ра» на воду, т. е. через неделю после отплытия, стебли папируса не обнаруживали ни малейшего признака загнивания. Ни одна камышинка не оторвалась от лодки, и вся она казалась более прочной и стойкой, чем вначале.
В среднем «Ра» продвигалась со скоростью 2,5 узлов, т. е. делала за сутки около 100 км. Через неделю стало заметно, что кормовая часть немного опустилась, вода перехлестывает через нее и попадает внутрь лодки. Как ее ни освобождали от груза, перетаскивая все на нос, ничего не помогало, пока Тур Хейердал наконец не догадался, что высоко задранную корму необходимо привязать крепким канатом к палубе, как показывают египетские рисунки. Судостроители с озера Чад не стали ее привязывать, считая это бесполезным делом.
Теперь все привязали и закрепили как следует, но после трехнедельного плавания было уже слишком поздно. Корма становилась все тяжелее, тормозила ход лодки, заставляя ее делать зигзаги.
8 июля огромные волны стали захлестывать «Ра», уже потерявшую равновесие из-за слишком тяжелой кормы. Канаты, скреплявшие валики папируса, разорвались, лодка треснула по правому борту во всю длину. Ценой огромных усилий африканец Абдулла, принимавший участие в строительстве лодки, и египтянин Жорж, человек-амфибия экспедиции, кое-как исправили повреждения, но во время четырехдневного шторма все опять начало рассыпаться. Лодка угрожающе завалилась на правый борт, мачта ходила ходуном, кабину заливали волны.
Однако то, что осталось от «Ра», все еще подпрыгивало на волнах, парус ее раздувался до предела. Но когда ветер стал еще яростней, парус пришлось убрать и мачту срезать.
Навстречу «Ра» уже вышла небольшая прогулочная яхта «Шанандоа», которая собиралась идти на Мартинику за кинорежиссером, чтобы снимать фильм о прибытии папирусной лодки. Несмотря на желание всех остальных членов экипажа продолжать свой путь на «Ра» («Плавучесть у нас, как у бакена, и течения принесут нас в конце концов к одному из Антильских островов»), Тур Хейердал решил все же покинуть свое камышовое судно и перевести всех людей на борт «Шанандоа»: опять надвигался шторм и на разболтанной «Ра» в любой миг кто-нибудь мог оказаться за бортом.
Намеченная цель была почти достигнута. Плавание «Ра» длилось восемь недель, за это время она прошла 5000 км, попадала в сильные штормы, но весь ее экипаж оставался цел и невредим. Доказательств, что подобные суда предназначались для плавания в открытом море, было более чем достаточно. Только просчетом в устройстве кормы (по вине мастеров с озера Чад) объяснялись все трудности и поломки последних двух недель плавания.
18 июля семеро путешественников, распрощавшись со своей «Ра», перешли на борт «Шанандоа». А через двадцать два месяца, обогащенный опытом первого плавания, тот же самый экипаж вышел из Сафи на новой папирусной лодке «Ра-2». На этот раз корма крепилась к палубе тросом, что позволяло ей подскакивать на волне, как на пружинах. А пучки папируса были связаны между собой одной веревкой длиною в несколько сот метров. Теперь не было риска, что лодка развалится. Она действительно хорошо продержалась и, несмотря на несколько сильных штормов, через пятьдесят семь дней прибыла в Бриджтаун, главный город острова Барбадос, пройдя путь в 3270 миль, т. е. более 6100 км. На этот раз Тур Хейердал доказал, вне всякого сомнения, что папирусная лодка может одолеть Атлантический океан.
Сможем ли мы когда-нибудь сказать с уверенностью, что суда такого типа действительно переплывали в доисторические времена океан? За последние полвека археология, и наземная и подводная, достигла таких успехов, что на этот вопрос уже нельзя заранее ответить нет. Не исключена возможность, что настанет день, когда в школах и университетах будут изучать замечательную культуру Атлантиды, как в наши дни изучают египетскую культуру древнего времени.
ДРАКОНЫ СТУДЕНОГО МОРЯ
600 год до нашей эры. Фараон Нехао II, завершив строительство канала между Нилом и Красным морем (взгляните на карту: подвиг не менее значительный, чем прокладка Суэцкого канала), приказывает «финикийским людям» пройти по Красному морю и возвратиться в Египет через столбы Геракла (Гибралтар). Знал ли фараон, что для этого придется обогнуть материк? Несомненно, знал. Но имел ли он представление о величине этого материка? Разумеется, нет.
