Великий час океанов. Том 2 - [219]
Мы изучили тактику Пири во время покорения Северного полюса – несколько групп, отправляющихся одна за другой. Первые группы готовят путь остальным и возвращаются; последняя группа использует склады провизии на пути туда и обратно. Амундсен и Скотт решили использовать ту же тактику, но Амундсен внес коренные улучшения системы.
– Первое дело, – заявил он, – тренировка собак.
В упряжку запрягли восемь псов. Амундсен щелкнул бичом. Собаки уселись на снег. После шести месяцев беззаботной жизни они забыли о том, что такое работа. Но Амундсен щелкал бичом не только над их головами и быстро освежил память этих славных животных, прошедших выучку в Гренландии.
Еще до начала зимы (южной), в феврале, Амундсен совершил первый поход к югу и устроил первый склад провизии и оборудования на 80° южной широты. Караван состоял из четырех человек и трех упряжек. Каждая упряжка несла 250 килограммов груза, и ее тянула шестерка собак. Поход прошел без происшествий, а собаки показали, что находятся в превосходной форме, легко делая по 28 километров в сутки. Группа захватила бамбуковые древки с черными флажками для обозначения трассы, чтобы не блуждать на обратном пути, но их не хватило; поэтому каждые 500 метров в снег вместо флажка втыкалась сушеная рыбина. 4 марта был установлен второй склад – на 81°; 8 марта – третий, на 82° южной широты. В начале апреля на первый склад было доставлено 1200 килограммов тюленьего мяса (на тюленей охотились оставшиеся в лагере).
Затем началась зимовка. Разборный дом был небольшим: 7,80x3,40 м. Но имелось пятнадцать палаток для собак, оборудования и провизии, а зимой норвежцы выкопали целый подснежный городок. У них была небольшая библиотека. Не забыли и о музыке: Амундсен захватил фонограф с валиками и музыкальные инструменты. Моральный дух полярников не падал всю зимовку.
Норвежцы не знали, что делает Скотт, но Амундсен после преждевременной попытки 8 сентября (было слишком холодно – минус 56 °C, и пришлось вернуться) пустился в путь 20 октября.
Если вы посмотрите на карту, дорога Амундсена на полюс и обратно выглядит легкой. Выход из бухты Баллени 20 октября 1911 года. В путь ушли пять человек (Амундсен, Ханссен, Бьоланд, Хассель и Вистинг) на четырех упряжках с пятьюдесятью двумя собаками – по тринадцать на нарту. Направление – прямо на полюс. В аптечке лишь два врачебных инструмента – щипцы для удаления зубов и машинка для стрижки бороды. Когда волосы отрастают, на них образуются сосульки, вызывая неприятные ощущения. 12 ноября экспедиция достигла горной цепи с ледниками, и пришлось искать проход между вершинами высотой от 4000 до 4600 метров; затем небольшой спуск и новая горная цепь, а за ней плато на высоте 3200 метров над уровнем моря. 7 декабря (почти середина южного лета) – широта 88°. На следующий день побит рекорд Шеклтона – 88°25 южной широты. 15 декабря полюс покорен на высоте 3070 метров. Предоставим слово Амундсену:
„Как только сани остановились, мы собрались все вместе и поздравили друг друга… Затем мы перешли к следующему акту, самому важному и торжественному за всю нашу экспедицию: водружению флага… Пять мозолистых, обветренных рук взялись за шест, подняли развевающийся флаг и первыми водрузили его на географическом Южном полюсе. Водружаем тебя, наш дорогой флаг, на Южном полюсе и даем равнине, на которой он находится, имя: Равнина короля Хокона VII“. Конец цитаты.
А где же Скотт, пустившийся в путь 1 ноября? Он в горах, на леднике Бирдмор, к западу от трассы Амундсена, в 600 километрах от полюса.
Норвежцы установили на полюсе палатку темного цвета, которую видно издалека. В ней Амундсен оставил искусственный горизонт, секстант, часть одежды, письмо королю Норвегии и письмо Скотту, в котором просил соперника переслать письмо королю в случае гибели норвежской экспедиции.
18 декабря он отдает приказ об уходе. Путь на север прошел без каких-либо происшествий. Немного потеплело. 26 января норвежцы вернулись на побережье, где их ждал „Фрам“. Поход на полюс и обратно занял девяносто восемь суток. „Мы совершили, – писал Амундсен, – чудесную прогулку“. Конечно, не все прошло столь гладко. Но отступлений от плана не было.
Если бы о путешествии рассказали ездовые собаки, повествование выглядело бы драматичнее.
Во время подготовительных походов для организации складов и разметки дороги погибло восемь собак – часть упала в трещины, часть издохла от измождения. „Однажды утром Тор не смог встать на ноги. Чтобы прекратить мучения собаки, ее пришлось пристрелить“. У одной собаки не выдержало сердце. Животные работали на пределе сил, хотя их и не мучили – впряженные в нарты, они, то молча, то воя, рвались вперед, подчиняясь тысячелетнему инстинкту; во время одного из предварительных рейдов на каждую собаку приходилось по 90 килограммов груза. Собак, погибших от усталости или пристреленных из сострадания, не хоронили. Над ними не произносили посмертных слов – их скармливали собратьям, а бывало, что собак употребляли в пищу и люди, поскольку мясо было вполне съедобным. Люди и собаки питались в основном пеммиканом
