Великие русские старцы - [83]

23 ноября 1862 года святитель Филарет благословил отца Александра на полное затворничество. В 1871 году, отслужив раннюю обедню в Успенском храме, он затворился в келье и прожил в ней до самой своей блаженной кончины.

Однако свет духовной мудрости не мог укрыться от очей любивших и искавших этого света: поэтому к отцу Александру ходила братия из скита, из Сергиевой лавры, Киновии, Параклита и других обителей. К старцу ходило и множество мирских.

Отец Александр всегда бегал известности, которая, не принося пользы, могла питать только суетное тщеславие. Известность тяготила его, и старец, смиряя себя, часто говаривал со вздохом: «Горе тому, слава которого выше дел его».

9 февраля 1878 года старец мирно отошел ко Господу.

Духовные наставления старца Александра, выдержки из которых публикуются в нашем сборнике, были записаны его келейником, преподобным Германом (будущим старцем Зосимовой пустыни), который поступил в Гефсиманский скит в феврале 1868 года и прожил в послушании у старца Александра семь лет.

Преподобный Герман рассказывал: «Я это все записывал, когда келейником был у него… Дивный был старец. Вот он был делателем молитвы Иисусовой. Бывало, приду к нему, а он сидит в углу на низеньком стуле и весь ушел в молитву, так что не замечает моего прихода. Стану я на коленки у входа в его келью, да так и стою, долго стою; наконец, он меня заметит: „Ты что пришел?“ Я скажу, да и опять стою, как стоял, все хочется, хочется услышать от него что-нибудь поучительное, а старец опять весь ушел уже в молитву… И вот когда старец мой умер, так меня очень многие просили эти записки издать, да я все не решался; а потом послал эти записки отцу Амвросию Оптинскому, он их одобрил. И епископу Феофану Затворнику, так вот он в них кое-что исправил, пересмотрел да и написал мне, чтобы я их непременно издал, и даже выразился так, что „сохранять их под спудом было бы не совсем безгрешно“. Ну вот я и решился их напечатать. Некоторые из моих духовных детей, ученые иеромонахи, мне эти записки и поправили: расставили, где нужно, знаки, все в порядок привели, и потому хорошо и вышло».

Духовные наставления

◊ Скажу тебе главное: храни ум твой в смирении и самоукорения.

◊ Что пользы будет, если дать тебе правило, установить для тебя известное количество поклонов и облечь прочими формами? А ум у тебя будет занят только тем, как бы исполнить и когда исполнить удобнее и ты будешь, как работник, ожидать награды от своего хозяина за работу и не будешь замечать, как ум твой будет кичиться этим и осуждать других. Не лучше ли всегда считать себя должником и грешником пред Господом Богом и воссылать сердечные к Господу молитвы, чтобы Он умилосердился на нашу нищету?

◊ Если иногда случалось, что кто-либо не исполнит правила келейного, то в таких случаях отец Александр советовал пополнить недостающее смирением и самоосуждением; иногда же скажет шутливо: «Смирнее будешь». Другим советовал заменять правило в случае нужды молитвой Иисусовой. Так, монахине Каллисфении говорил: «Когда не можешь совершить правила, то сядь, твори молитву Иисусову, сколько можешь — один час или полчаса, и вменится это вместо правила». И вообще советовал более всего заниматься молитвой Иисусовой сердцем и устами: «Старайся, — говорил он, — имя Господне произносить устами: оно очищает и избавляет сердце от страстей».

◊ Если мы имеем усердие ко храму Божию или к молитве, то никакие дела нам не воспрепятствуют. Когда придет, например, к вам в гости кто из родных или знакомых или случится что-либо подобное, то вы оставляете свои дела и идете к гостям. А на молитву у вас нет времени: так мы делаем дело Божие с леностью и небрежением. Провести с кем-либо в праздной беседе несколько часов мы готовы и рады были бы продолжать беседу после того, как она окончится. А когда станем на молитву, тотчас становится скучно, и представляются дела неотложные, и что настало уже время отдыха, и прочие невзгоды приходят. Мы сами здесь уже себя осуждаем, потому что насколько в здешней жизни приобретаем мы усердие к всегдашнему памятованию Господа, настолько познаем Его и в будущей жизни (подобно тому, как в воинском искусстве, в разных художествах, в языках и науках только тот преуспевает, кто наперед потрудился, чтобы их изучить); если же в здешней жизни мы ленивы к молитве, то и в будущей окажемся в таком же положении.

◊ На вопрос ученика: «Батюшка, как исполнить слово Евангелия: „Болен бех и посетисте Мене?“» — старец ответил: «Не заботься о сем; посещай свою душу усердною ко Господу Богу молитвою, ибо душа твоя больна».

◊ Старец не предписывал иметь при молитве какое-либо определенное положение тела: «Молиться, — говорил он, — можно и сидя, и лежа, и ходя, и одному, и в присутствии других, чтобы ум внимал тому, что говорится устами, а не о другом чем мечтал».

◊ Один из учеников спрашивал: «Не грех ли молиться сидя и лежа?» Старец отвечал: «Нам старцы говорили: — хотя бы вверх ногами, да творить молитву; — многие по немощи лежа творили молитву, да бесов стоящих побеждали полки».

◊ Еще спрашивал старца один ученик о том, часто ли зажигать ему лампаду в келье? Старец отвечал: «Надо зажигать лампаду своего сердца, чтобы оно горело любовью к Господу Богу».