Великие любовницы - [164]
Словом, Генриетте Английской ее роды и беременность отнюдь не мешали и не умаляли ее чувства к Гуччо, и вообще вся эта игра с женским переодеванием своего любовника, его пламенными посланиями ей очень даже нравится! Тогда один из придворных, некий Вардес, вдруг пожелал сам занять место Гуччо и стать любовником Генриетты Английской. В таких случаях лучший способ устранить соперника — сообщить о преступных чувствах того куда следует, и Вардес едет к отцу Гуччо и сообщает тому о великой опасности для королевства французского и готовящемся скандале, если раскроется на королевском дворе связь его сына с Генриеттой Английской. Отец в ужасе и страхе за будущее своего сына, который сам в петлю лезет, умоляет короля услать сына куда подальше в армию, руководить войсками, и король, ни о чем еще не догадываясь и считая, что сия просьба исходит от самого Гуччо, отсылает его на войну.
Дорогу к сердцу Генриетты придворный интриган Вардес себе расчистил! А вдобавок еще и «открыл глаза» мужу Генриетты Филиппу Орлеанскому, и тот живо помчался за авторитетной матушкой Генриетты, обитавшей в каком-то монастыре, привез ее во дворец, и та прочитала острую дочери нотацию о «чести и достоинстве». Ну, конечно, Генриетта в слезы, призналась во всем мужу, обещала больше никогда с Гуччо не встречаться; королевский брат легкомысленную супругу простил, поцеловал, и все закончилось благополучно. Да не очень! Продолжение следует, как в телевизионной серии, оставившей нас на самом интересном месте. Но в интересном положении сейчас Генриетта ходит, скоро ей опять рожать! Это, конечно, не помешало теперь интригану Вардесу в соблазнении Генриетты. О, он уже ее доверенное лицо! Он уже шепчет ей на ушко, что супруг ее, того… Ну словом, опять за свои гомосексуальные практики взялся, и теперь его любовником некто Марсильяк, к которому он всех подряд ревнует, и женщин и мужчин. «Фу ты напасть какая!» Наверно, так сказала себе Генриетта, поскольку пред ней еще одна боевая задача: соблазнить и этого любовника своего мужа, и она принимается за дело. Опять улыбки, ужимки, кокетство во всеоружии. А Марсильяк боится в нее влюбиться! Он только глазками стреляет и комплименты ей раздаривает, на большее не решается! В Филиппе Орлеанском опять ревность к жене заговорила, и он даже решается от греха подальше отослать из дворца своего нового любовника, только чтобы не давать жене повода для новых флиртов.
А князь Гуччо, повоевав там где-то в чужих краях, вдруг в Польше очутился, и, несмотря на расстояние, чувства его к Генриетте отнюдь не уменьшаются, а даже увеличиваются, и, плывя в чужие края, он терпит такие сильные любовные муки, что призывает бога бурь и вихрей — как он не Меркурием ли называется, — чтобы послал им шторм и к черту перевернул корабль, ибо лучше затонуть, чем терпеть такие невозможные любовные муки. Но корабль не затонул, благополучно до места доплыл, и вот уже Гуччо где-то там в чужой Польской земле воюет. А дальше не быль — сказка! Разве такое в жизни бывает, чтобы смертельная пуля попала ему в желудок и ударилась о металлическую коробочку, в которой был портрет Генриетты Английской и которую Гуччо всегда носил с собой? Портрет его бывшей любовницы его спас! Такое в жизни бывает? Оказывается, так, и это исторический, а не выдуманный факт! И вот Гуччо героем возвращается на королевский двор. Бывший его любовник Филипп Орлеанский его простил и разрешил пребывать на своем дворе! И любовь этих двоих — князя Гуччо и Генриетты Английской — разгорелась с новой силой! У Генриетты, конечно, очередной ребенок родился, и она, бедная, разрывается на части прямо между способностью свидание Гуччо назначить и ухаживанием за своим младенцем-сыночком! Любовные послания возобновились с новой силой. Филипп Орлеанский, догадываясь о склонности жены к своему бывшему любовнику, которое-то чувство не умалило ни время, ни расстояние, приказывает Гуччо никогда не показываться на глаза его жене. Видеться им, бедным влюбленным, уже негде. Но, как всегда, помог случай. Однажды, придя с мужем на маскарад, Генриетта, замаскировавшись под пастушку, схватила за руку случайно подвернувшегося пастушка, и им совершенно случайно оказался Гуччо. И даже жизнь ее спас. Как всегда беременная, Генриетта споткнулась на лестнице и чуть ли не кубарем полетела бы вниз, если бы ее не подхватил Гуччо. И что за странная насмешка судьбы. Или, может, счастливая, то она ему жизнь спасает, то он ей. Любят друг друга безумно, а она вечно от мужа беременна и рожает, а его жена от него рожает, а влюбленные едва могут двумя словами за два месяца обменяться и одним любовным посланием. А где упоительные интимные ночи, о которых мечтали, лежа в объятьях жен и мужей? Мечты, мечты — таким непоправимым мечтателем и уехал Гуччо снова на фронт, на этот раз уже окончательно, чтобы на этом свете никогда больше не увидеть свою Генриетту. А на том свете? За тот свет мы не ручаемся! Их сердца так дико, так безумно стремились друг к другу, что, наверное, справедливый господь бог позволил им там встретиться.
Для того чтобы стать любовницей короля, все средства хороши. Великие монархи — Людовик XVI, Генрих II, Наполеон Бонапарт, — оказавшись во власти греховных желаний, пускались в такие любовные авантюры, что небеса дрожали. Порочные страсти, разнузданные эротические влечения, любовные интриги и коварные измены были обычным делом в королевских семьях. Кокотки, авантюристки, интриганки, нежнейшие влюбленные — все они добивались любви великих мужчин, используя и лесть, и обман, и предательство.В оформлении переплета использован рисунок художника С.
В «собранье пестрых глав», героями которых стали царствующие особы России и Европы, автор книги сумела детально описать быт и нравы повседневной жизни великих людей: Иоанна Грозного, Анны Иоанновны, Екатерины II, Людовика XIV, Марии Медичи, королевы Англии. Люди далеких эпох предстают перед нами в опочивальне, в бальной зале, за карточным столом, на царском троне, во всем многообразии человеческих пороков и достоинств.Издано в авторской редакции.
Книга повествует о «мастерах пушечного дела», которые вместе с прославленным конструктором В. Г. Грабиным сломали вековые устои артиллерийского производства и в сложнейших условиях Великой Отечественной войны наладили массовый выпуск первоклассных полевых, танковых и противотанковых орудий. Автор летописи более 45 лет работал и дружил с генералом В. Г. Грабиным, был свидетелем его творческих поисков, участвовал в создании оружия Победы на оборонных заводах города Горького и в Центральном артиллерийском КБ подмосковного Калининграда (ныне город Королев). Книга рассчитана на массового читателя. Издательство «Патриот», а также дети и внуки автора книги А. П. Худякова выражают глубокую признательность за активное участие и финансовую помощь в издании книги главе города Королева А. Ф. Морозенко, городскому комитету по культуре, генеральному директору ОАО «Газком» Н. Н. Севастьянову, президенту фонда социальной защиты «Королевские ветераны» А. В. Богданову и генеральному директору ГНПЦ «Звезда-Стрела» С. П. Яковлеву. © А. П. Худяков, 1999 © А. А. Митрофанов (переплет), 1999 © Издательство Патриот, 1999.
Скрижали Завета сообщают о многом. Не сообщают о том, что Исайя Берлин в Фонтанном дому имел беседу с Анной Андреевной. Также не сообщают: Сэлинджер был аутистом. Нам бы так – «прочь этот мир». И башмаком о трибуну Никита Сергеевич стукал не напрасно – ведь душа болит. Вот и дошли до главного – болит душа. Болеет, следовательно, вырастает душа. Не сказать метастазами, но через Еврейское слово, сказанное Найманом, питерским евреем, московским выкрестом, космополитом, чем не Скрижали этого времени. Иных не написано.
"Тихо и мирно протекала послевоенная жизнь в далеком от столичных и промышленных центров провинциальном городке. Бийску в 1953-м исполнилось 244 года и будущее его, казалось, предопределено второстепенной ролью подобных ему сибирских поселений. Но именно этот год, известный в истории как год смерти великого вождя, стал для города переломным в его судьбе. 13 июня 1953 года ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли решение о создании в системе министерства строительства металлургических и химических предприятий строительно-монтажного треста № 122 и возложили на него строительство предприятий военно-промышленного комплекса.
В период войны в создавшихся условиях всеобщей разрухи шла каждодневная борьба хрупких женщин за жизнь детей — будущего страны. В книге приведены воспоминания матери трех малолетних детей, сумевшей вывести их из подверженного бомбардировкам города Фролово в тыл и через многие трудности довести до послевоенного благополучного времени. Пусть рассказ об этих подлинных событиях будет своего рода данью памяти об аналогичном неимоверно тяжком труде множества безвестных матерей.
Мемуары Владимира Федоровича Романова представляют собой счастливый пример воспоминаний деятеля из «второго эшелона» государственной элиты Российской империи рубежа XIX–XX вв. Воздерживаясь от пафоса и полемичности, свойственных воспоминаниям крупных государственных деятелей (С. Ю. Витте, В. Н. Коковцова, П. Н. Милюкова и др.), автор подробно, объективно и не без литературного таланта описывает события, современником и очевидцем которых он был на протяжении почти полувека, с 1874 по 1920 г., во время учебы в гимназии и университете в Киеве, службы в центральных учреждениях Министерства внутренних дел, ведомств путей сообщения и землеустройства в Петербурге, работы в Красном Кресте в Первую мировую войну, пребывания на Украине во время Гражданской войны до отъезда в эмиграцию.
Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.