Великие любовницы - [2]
Как это ни парадоксально, но от нее, королевы Изабо Баварской[4], наш герой познал одни лишь упреки и унижения. Карл был одиннадцатым ребенком в несчастливой семье Карла VI и родился, когда король переживал очередной припадок душевного недуга. Изабо не проявляла к последнему сыну заботы и внимания, как и к его десяти старшим братьям и сестрам. Да уж, мать, лишенная материнского инстинкта, безумный отец – повезло, нечего сказать… Во время своих припадков Карл VI превращался в дикого зверя. Покрытый паразитами, изорвав в клочья свою одежду, этот несчастный днями и ночами испускал дикие крики и угрожал всем, кто к нему приближался. Затем он внезапно, словно по мановению волшебной палочки, приходил в себя и успевал сотворить жене очередного из одиннадцати детей. После нескольких недель затишья у короля наступало очередное умопомрачение, а Изабо снова начинала заниматься своими «любимыми делишками» – коллекционированием любовных приключений. С редкой для королевы неразборчивостью Изабо находила себе любовников из всех слоев общества, не брезгуя самыми грубыми мужланами, главное, чтобы были красивыми. Когда родился будущий Карл VII, как все полагали, был бурный любовный роман с младшим братом короля герцогом Орлеанским. Прихоть Изабо вполне можно понять: Людовик Орлеанский был полной противоположностью своему брату, и невозможно перечислить всех женщин при дворе, которых он покорил своим обаянием. А посему Изабо с гордостью записала эту «дичь» в список охотничьих трофеев. В своем цинизме она зашла еще дальше, когда распустила слух, что ее младшенький вовсе не от мужа, другими словами, незаконнорожденный. До поры до времени общественное мнение не придавало особого значения этим слухам, поскольку росли два старших сына, но, когда они оба скончались в юном возрасте, а Карл стал законным наследником французского престола, данное обстоятельство обрело значение государственного масштаба, более того, Изабо официально подтвердила этот факт в 1418 году. Карлу тогда было пятнадцать лет, его провозгласили регентом королевства в связи с тем, что безумие не давало Карлу VI возможности управлять страной. Возобновилась Столетняя война с Англией, а параллельно вновь разгорелся конфликт между арманьяками и бургундцами[5]. Чтобы понравиться последним, Изабо и наговорила на сына. Спустя десять лет, при подписании унизительного для Франции договора в Труа, Изабо признала права короля Генриха V Английского на престол королевства в ущерб своему сыну. В результате этого три четверти территории страны отошли к англичанам и их союзникам бургундцам, а когда в 1422 году умер Карл VI, Генрих V без всяких затруднений провозгласил себя королем Франции. И только арманьяки и некоторые провинции южнее Луары признали своим королем Карла VII.
Помимо огромного материального ущерба от прямо и открыто провозглашенного матерью незаконного рождения, эти слухи еще долго оказывали негативное влияние на мысли и поступки Карла VII. Тем более что в партии, которая разыгрывалась между Францией и Англией, с одной стороны, и арманьяками и бургундцами – с другой, юный король был заложником выбора. Чтобы понравиться своим друзьям англичанам и бургундцам, Изабо несколько раз пыталась оставить Карла при себе, не понимая, какому риску его подвергала. Болтаясь между двумя вражескими лагерями, Карл был в отчаянном положении. Как мог он, не имея ни армии, ни денег, противостоять тем, кто считал его последней преградой для реализации своих честолюбивых устремлений? Впрочем, хотел ли он сам противиться исполнению этих устремлений? Его инертное поведение говорило об обратном, его волю, вероятно, в очередной раз парализовало подозрение в незаконности рождения.
Именно тогда помощь первой из своих добрых фей позволила Карлу остаться на плаву. Иоланда Арагонская, королева Сицилийская, герцогиня Анжуйская и графиня Прованская, была не только красавицей, но и обладала необычайной жизненной энергией и острым политическим чутьем. Летописец того времени Жувенель дез Юрсен[6] писал, что Иоланда отличалась простой и здоровой красотой: пухлый рот, большой нос, говоривший о решительности и горделивости. Историк явно пребывал под ее чарами, когда добавил: «Она самая прекрасная женщина королевства». Но Иоланда была не только красива, ей суждено было сыграть решающую роль в истории правления Карла VII… и начала она с того, что спасла ему жизнь, вырвав из когтей Изабо. В 1413 году, когда королева Сицилийская предложила французской королеве выдать свою дочь Марию за Карла, в то время он был всего лишь графом де Понтье, Изабо согласилась. Она была рада освободиться от сына, который не представлял для нее никакого интереса. И то сказать, ничто в ту пору не предвещало, что вскоре ему предстояло стать наследником престола. Карлу было десять лет, невесте – всего девять, и она отнюдь не отличалась тем очарованием, каким славилась ее мать. Еще один летописец тех времен, Шастелен
