Великая война Сталина. Триумф Верховного Главнокомандующего - [27]

– В левую руку стреляют? – снова спросил Сталин.

– Стреляют или в левую руку, или в палец, или в мякоть ноги…»

Из состоявшегося разговора Сталин не стал делать «тиранических» заключений. В боевой подготовке армии было много недостатков иного, профессионального рода. В марте 1940 года, когда народ восторгался одержанной победой и средства агитации прославляли силу советского оружия, на заседании Политбюро он подвел итог: «Война с финнами показала слабость в подготовке высших командных кадров и резкое снижение дисциплины в войсках». Итоги по обобщению опыта боевых действий в Финляндии рассматривались 14—17 апреля на совещании начальствующего состава армии.

Совещание началось без традиционного доклада. Говорили обо всем, что наболело. О том, что «бежали, и прилично бежали, даже быстрее, чем наступали». О плохом обеспечении тыла, о том, что «наступали только по дорогам, растянувшись бесконечной и беспорядочной кишкой», изолированными колоннами. Приводился пример, когда «600 танков, оставшись без горючего, стояли без движения». Вспомнили о валенках и возмущались, что в первый период войны было много обмороженных, потому что люди прибывали на фронт даже не в сапогах, а в ботинках. Выяснилось, что летчики летают только в хорошую погоду и аэродромы не приспособлены к зимним полетам. В ходе обсуждения Сталин задавал вопросы или бросал реплики.

Свою концепцию он изложил в завершение обсуждения, усилив ее многократным повторением обобщения «массовая». «Современная война, – делал вывод Сталин, – требует массовой артиллерии. В современной войне артиллерия – это бог… Если нужно в день дать 400—500 снарядов, чтобы разбить тыл противника, передовой край противника… артиллерия – первое дело. Второе – авиация, массовая авиация, не сотни, а тысячи самолетов… Дальше – танки, третье, тоже решающее: нужны массовые танки – не сотни, а тысячи. Танки, защищенные броней, – это все. Если танки будут толстокожими, они будут творить чудеса при нашей артиллерии, при нашей пехоте… Минометы – четвертое; нет современной войны без минометов… Если хотите, чтобы у нас война была с малой кровью, не жалейте мин… Дальше – автоматизация ручного оружия».

До этого периода введение автоматического оружия тормозилось самим руководством армии, и Сталин, учитывая его психологический эффект, указывает: «Наши солдаты не такие уж трусы, но они бегали от автоматов». И он эмоционально подчеркнул, что «люди, которые живут традициями Гражданской войны, – дураки (хотя они и хорошие люди), когда говорят: а зачем нам самозарядная винтовка?»

Вождь обратил внимание и на подготовку рядового состава: « У нашего бойца не хватает инициативы. Он индивидуально мало развит. Он плохо обучен , а когда человек не знает дела, откуда он может проявить инициативу, и поэтому он плохо дисциплинирован… Нам нужен новый боец. Его нужно и можно создать: инициативного, индивидуально развитого, дисциплинированного ».

В связи с этим он подчеркнул задачи, роль и уровень армейских политработников. При воспитании рядового состава, говорил он, «недостаточно того, что политработник на словах будет твердить «партия Ленина – Сталина», все равно что аллилуйя.. аллилуйя… Он должен быть политически стойким, политически образованным и культурным, он должен знать военное дело. Без этого мы не будем иметь хорошего бойца, хорошо налаженного снабжения, хорошо организованного пополнения для армии».

Он сделал и другие выводы. Вместо Ворошилова наркомом обороны был назначен прорвавший линию Маннергейма сорокапятилетний С.К. Тимошенко. 7 мая новый нарком получил звание Маршала Советского Союза. Сын крестьянина, он начал военную службу в 1915 году, участвовал в боях на Западном фронте; во время Гражданской войны командовал полком, кавалерийской дивизией, бригадой в конном корпусе Буденного. Закончив Высшие академические курсы и курсы при Военно-политической академии имени Толмачева, в тридцатые годы он возглавлял Киевский, Северо-Кавказский, Харьковский военные округа. В сентябре 1939 года во главе войск Украинского фронта перешел советско-польскую границу и занял Западную Украину, а на втором этапе финской войны командовал Северо-Западным фронтом.

Длившаяся 3 месяца и 12 дней советско-финская кампания вылилась в два наступления. Но штурм линии Маннергейма стал беспримерным событием в мировой военной истории. Подобную операцию ни до того, ни позже – никогда не выполняла ни одна армия мира. С овладением оборонительной линией открывалась широкая возможность для захвата Хельсинки.

Однако Сталин не стал добивать финнов. Финляндия войну проиграла, и, как только правительство Рюти запросило мира, он пошел на его заключение. 12 марта между СССР и Финляндией был подписан мирный договор. Советскому Союзу отходили Карельский перешеек, северо-восточный берег Ладожского озера, часть полуострова Рыбачий и Средний. Кроме того, финны согласились сдать в аренду остров Ханко с прилегающими островами. Вместо предлагаемого прежде переноса границы на 30 километров от Ленинграда она была отодвинута на 150. Но главным результатом «зимней войны» Сталин назвал то, что «наша современная Красная Армия обстрелялась на полях Финляндии, – вот первое ее крещение».