Великая война. 1914–1918 - [61]
Немцы возобновили наступление 11 ноября, по их подсчетам — на двадцать второй день битвы, «в которой смерть превратилась в давнюю знакомую»[236]. Главным направлением удара была роща — англичане называли ее Лесом монашек — к северу от дороги на Менен всего в 6 километрах от самого Ипра. Обстрелы тяжелой немецкой артиллерии уже разрушили великолепные готические здания древнего города, центра текстильной промышленности, — Палату суконщиков, собор, дома купцов. Окружающая Ипр местность тоже выглядела разоренной и пустынной — на годы вперед. Деревни и фермы пострадали от обстрелов, покинутый маленький замок фламандских дворян стоял без крыши. 31 октября в результате прямого попадания был частично разрушен и замок в Хооге — городке около Ипра. Этот обстрел стоил жизни нескольким офицерам штабов 1 и 2-й дивизий англичан[237]. 11 ноября сам Хооге стал ареной ожесточенного боя — на него наступали прусская гвардия и 4-я дивизия немцев. Сражение не утихало весь день. Первую атаку 1-го гвардейского пехотного полка немцев отбили тыловые службы и хозяйственная обслуга 5-й роты Королевского инженерного полка. Потом подоспели немногочисленные подразделения оксфордширского и бакингемширского полков легкой пехоты, контратаковали и отбросили противника — 1 и 3-й гвардейские пехотные полки — на исходные позиции.
Бои не утихали до 22 ноября — дня, который официально считается датой окончания Первой битвы при Ипре. Уцелевшие британские солдаты (число избежавших ранения составляло меньше половины из 160.000 человек, отправленных во Францию в составе экспедиционных сил) окапывались и сооружали насыпи, укрепляя рубежи, которые им удалось отстоять за пять недель жестоких боев с наступавшим противником. Французы тоже рыли траншеи, чтобы удержать участки, за которые они бились к северу и к югу от города. Линия фронта подвинулась на восток не более чем на 8 километров. Немцы везде удерживали высоты, полукругом возвышавшиеся над неглубокими окопами и ходами сообщения англичан, которые будут защищать их почти до конца войны, переходя от обороны к наступлению. Этот полукруг получил название «выступ». Его защита стоила французам и англичанам без счета жизней, но в любом случае потери немцев, «авангард которых сложил головы на равнинах Фландрии»[238], были больше. Под стенами города погибло не менее 41.000 немецких добровольцев — тех самых «невинных младенцев» Ипра.
И это лишь небольшая часть отдавших свою жизнь в Пограничном сражении, во время большого отступления, битвы на Марне, сражении на Эне, «Бега к морю» и Первой битвы при Ипре. Самые большие потери понесла двухмиллионная французская армия. Ее потери в сентябре — убитыми, ранеными, пропавшими без вести и взятыми в плен — превысили 200.000 человек, в октябре — 80.000, а в ноябре — 70.000. Августовские потери, которые официально не раскрывались, могли превысить 160.000 человек. Число убитых составило невероятную цифру — 306.000, и среди них было очень много 20–30-летних. Из тех, кому еще не исполнилось 20 лет, погибло 45.000 человек, в возрасте от 20 до 24 лет сложили головы 92.000, от 25 до 29 — 70.000[239]. Из рядов 30-летних смерть забрала более 80.000 человек. Мужское население страны составляло 20.000.000 человек, из них половина была военнообязанными. Больше 300.000 остались на поле боя. А еще были раненые, пропавшие без вести и оказавшиеся в плену. Германия потеряла убитыми 241.000 человек, в том числе 99.000 в возрасте от 20 до 24 лет, из мужского населения 32.000.000 человек[240]. В Бельгии из 1 800.000 мужчин призывного возраста погибло 30.000, и эта цифра с мрачным постоянством повторялась в каждый следующий год войны[241]. Примерно столько же потеряли убитыми англичане, с той лишь разницей, что почти все погибшие были солдатами регулярной армии и опытными резервистами запаса. Потери среди добровольцев из нескольких территориальных подразделений, таких как лондонский шотландский полк, прибывший к Ипру уже в конце битвы, или среди сипаев из лахорской и мератхской дивизий оказались не очень большими[242]. Но вскоре они резко увеличатся, поскольку индийские подразделения будут всю зиму удерживать широкие участки фронта… До конца 1915 года некоторые батальоны окажутся практически полностью уничтоженными. Тем не менее в том же 1915-м прибудут новые подкрепления, и Британия сможет внести свой вклад в боевые действия во Франции, а потом пойти в наступление, в частности в Артуа и Шампани[243].
В конце 1914 года перспективы продвижения вперед, как для союзников, так и для немцев, становились все более туманными. Да и вперед они предполагали идти каждый в своем направлении. Непрерывные линии траншей длиной больше 750 километров тянулись от Северного моря к горной границе с нейтральной Швейцарией. За ними обе противоборствующих стороны, в равной мере обескровленные потерями, одинаково страдавшие от нехватки снаряжения и боеприпасов — все, что было произведено в мирное время, израсходовали за четыре месяца жестоких боев, — сидели, согнувшись в три погибели, друг напротив друга, разделенные узкой нейтральной полосой. Пространства для маневра, которое искала каждая из них, чтобы нанести решительный удар во фланг врагу, теперь не было. Да и сами фланги после затопления исчезли… Надеяться на успех лобовой атаки тоже не приходилось. Опыт французов в Эльзасе в августе, англичан на Эне в сентябре и немцев во Фландрии в октябре и ноябре убедил даже самых воинственных командиров в том, что наступление без поддержки артиллерии будет остановлено, а теперь в войсках было мало пушек и почти не осталось снарядов. К концу Первой битвы при Ипре каждую батарею ограничивали шестью залпами в день — недостаточно даже для того, чтобы снести брустверы вражеских окопов, не говоря уж о поддержке наступления пехотинцев, идущих на пулеметы
