Великая война. 1914–1918 - [180]
Именно на эти едва намеченные укрепления утром 21 марта пришелся основной удар. Мощный кулак из 76 первоклассных немецких дивизий обрушился на 28 британских, значительно уступавших им в боеспособности. Немцы наступали после внезапного артобстрела на фронте шириной 80 километров под прикрытием утреннего тумана, к которому прибавились облака газов — хлора, фосгена и слезоточивого. Слезоточивый газ заставлял британскую пехоту снимать противогазы, хлор и фосген убивали.
«Из-за густого тумана было невозможно что-либо разобрать на расстоянии нескольких метров, а отовсюду доносился свист снарядов и взрывы, со всех сторон появлялись яркие вспышки, — писал А. Х. Флиндт, рядовой Королевского военно-медицинского корпуса. — Мы ждали, что скоро все закончится, но конца этому не было»[677]. Артиллерийский обстрел, когда действие фугасов чередовалось с действием кожно-нарывного горчичного газа, продолжался пять часов, с 4:40 до 9:40. В ту же минуту согласно приказу Гинденбурга от 10 марта немецкие штурмовые батальоны поднялись из окопов, прошли через проходы в своих проволочных заграждениях, пересекли нейтральную полосу и обрушились на позиции ошеломленного противника.
«Артиллерия была великим уравнителем сил, — писал рядовой Т. Джейкобс из 1-го западного йоркширского полка, который находился во Франции с самого начала войны. — Никто не в состоянии выдержать более трех часов непрерывного артиллерийского обстрела, не почувствовав себя словно одеревеневшим. После этих трех часов любого можно брать голыми руками. Такое ощущение, что ты под анестезией и сопротивляться не можешь. <…> На других фронтах, где я побывал, как только немцы открывали огонь, наша артиллерия отвечала и заставляла их умолкнуть, но на этот раз не было никакого ответа. Они могли делать с нами все, что угодно…»[678]
Тем не менее часть британской пехоты и артиллерии поддержки выдержала этот кошмар и сумела оказать наступавшим немцам сопротивление. Огонь велся по большей части вслепую, основываясь на предварительных данных, и по некоторым ключевым целям немецкие артиллеристы промахнулись. Как только на нейтральной полосе показались атакующие, британские пушки и пулеметные расчеты ожили, а оставшиеся в живых пехотинцы поднялись на брустверы. «Я занял позицию и сразу же увидел немцев, которые появились на насыпи, метрах в двухстах или трехстах от нас, — писал впоследствии рядовой Дж. Джолли из 9-й норфолкской дивизии (добровольческая армия Китченера). — Их было много, и они уже заняли наши передовые позиции [в секторе 6-й дивизии]. Мы открыли огонь. На нас шли сотни врагов, но они падали (похоже, убитые). Мы остановили эту атаку»[679].
Чуть севернее позиций норфолкской дивизии германские штурмовые части продолжали продвигаться вперед. Вот воспоминания одного из младших командиров:
… Сначала мы встречали лишь слабое сопротивление, но, когда туман рассеялся, нас обстреляли из пулеметов. Несколько пуль пробили мой мундир. Сам я остался цел. Мы все спрятались в укрытие. <…> К нам присоединился взвод из другой роты, и вместе мы убили шестерых или семерых — каждый по одному — на пулеметной точке. Я потерял пять или шесть человек… Посмотрев направо, я увидел британских пленных, которых вели в тыл… человек сто двадцать — наверное, рота. Они пригибались, чтобы в них не попали пули. Думаю, английские позиции защищала та самая пулеметная точка, которую мы только что уничтожили <…> Вот эти враги и решили, что им лучше сдаться[680].
Британским пулеметчикам на другой позиции повезло больше. Вот что вспоминает рядовой Дж. Паркинсон:
Я подумал, мы их остановили, и тут вдруг почувствовал толчок в спину. Это немецкий офицер приставил к ней револьвер. «Иди, «томми»! Для тебя все закончилось». Я повернулся к нему и сказал: «Большое спасибо, сэр!» Я точно знаю, что сделал бы на его месте, наткнись на пулеметчика, который в нас стрелял, и будь у меня в руке револьвер. Я бы его прикончил. Должно быть, тот немец был настоящим джентльменом. Это произошло в двадцать минут одиннадцатого. Знаю точно, потому что посмотрел на часы[681].
К этому времени, всего через час после того, как немецкая пехота покинула свои окопы и перешла в наступление, почти все передовые позиции 5-й армии были захвачены. Удержать удалось лишь небольшой участок за разрушенным городом Сен-Кантен. Вскоре, когда немцы обрушатся на главную линию обороны — «красную», сопротивление будет подавлено и там. Более многочисленные защитники «красной» линии, атака на которую началась в полдень (на некоторых участках раньше), дали настоящий бой. После артиллерийской подготовки и шквала заградительного огня в дело вступила немецкая пехота. Британские артиллеристы, не ушедшие со своих позиций, несмотря на то что их обошли справа и слева, также помогали отразить атаку. Об одном эпизоде этого сражения рассказывает немецкий капрал.
Внезапно нас обстреляла батарея противника, шрапнелью, с близкого расстояния, и нам пришлось залечь. Плотно прижавшись друг к другу, мы нашли укрытие за невысокой железнодорожной насыпью. <…> Наступая, мы быстро проскочили семь или восемь километров, а теперь по нас стреляла с близкого расстояния батарея среднего калибра. Звук выстрела и разрыв снаряда слышались одновременно. Лобовая атака против батареи не дала бы результата. <…> Обстрел прекратился так же неожиданно, как начался. Мы вздохнули с облегчением, поднялись и пошли на брошенную батарею. Стволы орудий были еще горячими, а артиллеристы убегали прочь
